Несносная Херктерент (СИ)

- Ну, так вот, газете вынесли предупреждение, а по их законам - три предупреждения - закрытие издания без права возобновления. Свобода слова - вещь хорошая, но когда война - несколько излишняя.

- А чем переговоры о границе кончились?

- В тот раз обе стороны оказались достаточно умны, что бы понять - заглотить все не получится. Противник, хоть и готов уступить кое-что, но до определенного предела. Надавишь чуть сильнее - последствия будут непредсказуемы. Река и стала границей.

- Точно! Я вспомнила карту!

- Вот потому там и договорились встретиться. Вроде как город, где одна половина наша, а другая - мирренская. Хотя это считалось так. От центральных властей далеко. Были времена, когда корабли туда раз в два года заходили. Императорскому курьеру и то скакать неизвестно сколько было. Железную дорогу туда до сих пор не дотянули, правда, причины на то другие... А так, народ там смешанный жил.

- Что-то не слышала я про такой город.

- Его больше нет. Ни на наших, ни на их картах.

- Как так? Там же такие важные переговоры происходили...

- Это тогда они важными казались, а сейчас выглядят дипломатическим курьёзом. Про них даже говорят с грустной иронией: единственное решение великих держав, устроившее обе стороны. Да и проходили переговоры не в городе, а на островке посредине реки, чуть ближе к мирренскому берегу.

- Островка тоже, скажешь, теперь нет?

- Почему, есть. Остров Смерти называется.

Марина поежилась. Океан мёртвых, потом ещё остров смерти. Ветер что-то усиливается. Неуютно. Страшновато. Но интересно.

- Почему он так зовется? И что это за город такой был?

- Сначала там мирренская торговая фактория была. Потом наши на другом берегу реки форт вроде как для наблюдения построили. Так и жили. Лет сто, наверное, даже поговорка была, и у наших офицеров, и у мирренских: "Дальше форта не пошлют" - в смысле, самая что ни на есть дыра. Дыра-дырой, а народу постепенно все больше там становилось - земли неплохие, рыбы в море навалом. Одно время даже думали, что первая трансконтинентальная магистраль в городе будет заканчиваться, но решили, что столь важная станция на самой границе - как-то не очень.

Фронт стал по реке. Лето было очень жарким, самым жарким за все время наблюдений. Река очень сильно обмелела. Кто первым решил занять остров, сейчас неважно. Важно, что другая сторона с потерей не смирилась. И началось. Сколько раз островок переходил из рук в руки - не сосчитать. Говорили, вниз по течению вода красная текла. Артиллерия, минометы, газы, огнемёты - всё, что хочешь и в любых количествах. Самолёты - штурмовики там применили впервые, там же и газовые бомбы испытали. Понравилось!

Ходили слухи, что миррены оборудование со строительства подземной электродороги привезли и туннели тянули. Хотели то ли под остров, то ли под наши позиции на том берегу подвести, и фугасы в десятки тонн заложить. Было ли это там - не знаю, а на других участках фронта с такими "кротовинами" сталкиваться приходилось.

Граница в итоге так по реке и осталась. А города не стало. Бои за остров шли несколько месяцев. За это время все разрушили.

Да и немного найдётся желающих жить в месте, где лопатой в землю ткни - в осколок снаряда попадешь. А чуть копнешь - череп найдёшь.

Город решили не восстанавливать. Просто упразднили административную единицу. Руины сровняли с землёй, щебёнку куда-то вывезли Оставшееся выровняли бульдозерами. Даже земли завезли и место засыпали - что бы все поскорее травкой заросло. Словно и не было никогда города. Крови море пролили, оставшись при своем.

Относительно этого участка границы договорились - на расстоянии тридцати километров от границы не держать никаких войск, кроме обычных пограничных частей. Это и их, и нас устраивало - в тех краях, на случай прорыва фронта была оборудована вторая оборонительная позиция. Как раз, километрах в тридцати. На всякий случай, уже за ней третью начинали оборудовать. И сейчас вновь за неё взялись. Да и миррены свои укрепления в порядок приводят.

А остров решили объявить нейтральным. Вроде как в память о погибших. Там вперемешку кости лежат. Наши, их. Никому разгребать не хотелось. Если карту той части Приморья в большом масштабе найдёшь, то увидишь, что остров окрашен белым. У мирренов белый - траурный цвет.

- Я знаю. Как-то раз на большой карте долго искала, где же у нас нейтральная зона - так и не нашла.

- Гладенький сейчас остров. Только травка и растет. А посредине памятник стоит. Совместный. Огромный каменный куб, расколотый по диагонали. Чёрный камень - наш, серый - их. На стороне, обращенной к своему берегу - звезда наша, пятиконечная, а к мирренам смотрит их императорская с семью лучами. Текст ниже - один и тот же. "Исполнившим свой долг".

- Стоп! Я видела фото этого памятника со звездой и надписью. Но думала, что на памятнике больше ничего нет.

Сордар усмехается.

- На сто процентов уверен, что мирренка твоего возраста сказала бы про памятник то же самое, имея в виду совсем другую звезду.

- Не, не сказала бы.

- Почему?