Хороша. Не так как я, конечно… Но вполне себе ничего. Стоячая грудь третьего размера, что кокетливо выглядывает из выреза серебристого платья, плавные формы, слегка кривоватые ноги и большая задница. Эдакая русская копия Ким Кардашьян. Неужели такие в его вкусе?
— Я не видела тебя с самого выпуска, — откидывает эта Карина волосы за спину и наконец-то убирает свои грабли с шеи Зорина.
— Кажется так, — ухмыляется, словно что-то вспомнив. Что-то крайне неприличное!
Они обмениваются такими понимающими улыбками, которые понятны только им двоим. Очевидно, между ними что-то было. От этого неприятно сосет под ложечкой. Стискиваю руки в кулаки, чтобы не сорваться и не вытереть этой шваброй пол.
Зорин нас представлять не собирается. Он, похоже, слишком увлечен буферами своей подружки, а та совсем не против построить ему глазки. В общем-то, думаю, она была бы даже не против быть хорошенько отодранной в кабинке туалета.
— Я скучала, — ее голос звучит на тон ниже, будто прелюдия к чему-то большему. Эти уловки я видела тысячу раз. Фроловой нет в них равных. И хоть эта Карина не плоха, но Демьян не ведется.
Трет шею, косится на часы, а после изрекает:
— Как подготовка к свадьбе?
Если вы только что услышали громкий стук, то знайте это стук моей челюсти. Она, мать вашу, собирается замуж? Судя по ее перекошенной физиономии, еще как собирается.
— В следующую пятницу, — не слишком воодушевленно произносит. — А ты жениться, не надумал? — искоса поглядывая на меня, бросает.
Все-таки, я не невидимка…
— Не-а.
Наступает неловкая пауза. Девушка переминается с ноги на ногу, теребит помолвочное кольцо на пальце, и, вздохнув, указывает рукой на столик:
— Если что рада буду с тобой пообщаться. Приятно было увидеться, Дема, — наклонившись, она оставляет еще один поцелуй на его щеке, отчего мне хочется стукнуть ее башкой об стол. И его тоже. Какого черта он ей позволяет?!
Карина разворачивается и не спеша уходит, соблазнительно покачивая бедрами. Демьян проигнорировал ее предложение. Дважды. От того на душе становится теплее, несмотря на то что смойся он с ней у меня бы выдался отличный шанс слинять.
— У вас что-то было? — ляпаю, прежде чем успеваю себя остановить.
— Типа того, — кивает головой. — А что, принцесса, ты ревнуешь?
Я ревную? Его? Пфф! Вот еще!
— Тебя что ли?
— Меня что ли…
— Мечтай!
Фыркнув, я упираюсь глазами в стол, чтобы не видеть самодовольную харю Зорина.
Фантазер! Это ж надо было до такого додуматься! Я и его ревную. Да скорее Фролова остепенится, чем я начну его ревновать!
И, тем не менее, меня бесит, что все то время пока мы ждем Летягина эта курица, то и дело оборачивается на Демьяна, а тот в свою очередь на нее.
«Я все еще здесь, придурок!» — хочется мне крикнуть во все горло и заехать своим каблуком по его лицу.
Наконец-то спустя девять минут двадцать две секунды (да-да, я считала) к нам подходит Летягин. Пожимает руку Демьяну, целует мою ладонь, а затем присаживается.
— Замечательно выглядишь, Софья, — делает комплимент.
— Соня, — поправляю его, на что он качает головой.
— Твоя мама всегда тебя называла только Соней. Тебя назвали в честь прабабушки. Ты знала?
Черта с два я что-то знала! Я даже бабушку и дедушку по маминой линии никогда не видела. Ведь папа говорил, что мама круглая сирота…
Я в замешательстве и все что могу выдавить из себя это:
— Не знала.
— Будешь знать, — задорно подмигивает мужчина, на что я сконфуженно ему улыбаюсь.
Чем дальше в лес, однако. Что же еще мой папенька мне не рассказал?
Летягин переключается на Демьяна. Задает дежурные вопросы, мол, как ресторан и все в таком духе.
— Надеюсь, Соня, ты не вегетарианка? У нас подают изумительного цыпленка табака. Шефа из самой столицы переманил к нам.
— Нет, я ем мясо.
— Вот и отлично, а-то сейчас молодежь как с ума посходили. Диеты, здоровое питание, сыроеды какие-то… Чего только не придумают.
Вне всяких сомнений Летягин мужчина, который умеет расположить к себе. Иначе как так получается, что я сижу здесь как бы не по своей воле, но не чувствую давления. Возможно, поэтому, когда нам уже подают блюда, я набираюсь храбрости и задаю вопрос:
— Откуда вы знали мою маму?
Он усмехается, но ни капли не удивлен, будто ждал этого вопроса.
— Мы учились в одной группе. Все мы. Твой отец, твоя мама и я. Мы с твоим отцом сразу подружились. В первый же день нас выгнали с пары, а твоя мама опоздала на нее и ее не пустили. Так и познакомились. Стали ухлестывать за ней. Да что там мы! У твоей мамы женихов было хоть отбавляй! На любой вкус и цвет. Но она, конечно, кроме твоего отца никого не видела. Сперва я немного горевал, но потерять ее не хотел, поэтому согласился быть ей просто другом. Тем более, мы с твоим отцом уже начали бизнес налаживать.
— А почему тогда вы перестали дружить с папой, если были такими хорошими друзьями?
Мужчина поправляет свои очки, и, грустно улыбнувшись, отвечает:
— Это, Соня, тебе должен рассказать он. У меня еще так много вопросов.