Несносные боссы

Руки не слушаются, меня бросает в пот, а из-за того, как настойчиво рука Джеймса подбирается к трусикам, мне с трудом удается сдержаться и не стонать в голос.

Левую руку опускаю на бедро Александра. Правой – касаюсь Джеймса.

Ткань их брюк скользит под пальцами, пока я медленно двигаюсь к заветной цели.

У них у обоих стоит. Они оба хотят меня.

Эта мысль вышибает из меня остатки целомудрия. Осторожность уступает под напором безрассудства. Я умру, если не коснусь их сейчас. Коснусь по-настоящему.

Второго такого шанса может и не быть.

Тяну язычок молнии на брюках слева и то же самое повторяю с правой стороны. Чувствую, как Александр стискивает мое колено, а Джеймс впивается пальцами в бедро.

В тот же миг указательный палец Джеймса касается моих трусиков.

Никогда не делала это обеими руками и одновременно, но очень стараюсь, чтобы ни один не был обделен моим вниманием. На Джеймсе плавки, на Александре боксеры. Запускаю руки под белье и сжимаю их члены.

Время замирает. Я больше не дышу. Даже сердце, кажется, пропускает один удар прежде, чем снова начинает колотиться, как сумасшедшее.

Размеры у обоих что надо.

Обхватываю и провожу большим пальцем по кругу, чувствуя, как вздрагивает Александр. И как ласки Джеймса становятся еще более откровенными.

Все это время он ласкал меня через ткань трусиков, но теперь отводит их в сторону и сжимает киску всей ладонью.

Я выгибаюсь в кресле, кусая губы.

В этот же миг моих губ касается Александр. Он целует меня нерешительно, как будто это не моя рука хозяйничает у него в штанах. Я целую его горячо, переплетая языки. Поцелуи помогают не стонать так громко, как я могла бы.

Кресла немного скрипят под нами, и поэтому движения должны быть размеренные. Аккуратные. Медленные.

Именно так меня ласкает Джеймс, поглаживая сверху вниз четырьмя пальцами. Его касания мягкие и невесомые, как перышко. Я отвечаю ему бедрами, стараясь не отставать в своей ласке. Белье и одежда сильно сковывают движения, но в переполненном конференц-зале и без того нельзя позволить себе большее.

Александр глушит поцелуями мои стоны. Его рука снова возобновляет странствие по моему бедру, и я вспыхиваю от одной только мысли, что сейчас исполнится моя самая заветная мечта.

Они коснутся меня оба.

Одновременно.

Рука Александра скользит плавно, нерешительно, тогда как Джеймс времени зря не теряет – уже ввел в меня два пальца.

Александр на миг отрывается от моих губ. Его взгляд прикован к тому, как между моих ног порхает рука Джеймса.

В это время Джеймс хватает меня за подбородок и впивается в мои губы сам.

Я почти кричу, когда Александр касается клитора большим пальцем. Я знаю, что он смотрит. Мне и самой хотелось бы это увидеть, но ощущения и без того запредельные. Распаленная фантазиями, я уже близка. И когда их пальцы встречаются во мне, кончаю, содрогаясь всем телом.

После оргазма Александр перехватывает мои губы и целует уже нежнее и ласковее. Он играет с моим языком, проводит своим по моим губам. Это новая сторона моего всегда холодного, как камень, босса. И жаль, что я не могу узнать его еще лучше.

Мне, наверное, не удастся довести мужчин до логичного завершения. Для этого моим рукам не хватает маневренности. И слишком много лишней одежды. Единственное, что я делаю напоследок, это нагибаюсь…

И быстро провожу языком по головке одного и второго, пробуя их на вкус. Я бы не простила себе, если бы не сделала этого.

Джеймс, к моему удивлению, не дает мне отстраниться. Он хватает меня за волосы и заставляет нагнуться еще ниже.

Провожу языком еще раз и еще по соленой головке, иногда смыкая вокруг нее губы.

Хватка Джеймса становится тверже, он издает тихий стон сквозь зубы, и тогда мне в рот ударяет горячая струя. Джеймс все-таки кончает, содрогаясь всем телом. Глотаю все до последней капли, и Джеймс снова впивается в мои губы поцелуем.

Он, как и я, распален и хочет большего. Жаль, что мы не можем продолжить.

Все это время рука Александра лежит на моем голом бедре.

Для меня в диковинку такое времяпрепровождение. Понимаю, что боюсь смотреть в глаза Александра, потому что не знаю, что сейчас увижу в его холодных, как два айсберга, глазах? Отвращение? Брезгливость? Желание поскорей отвязаться?

Моя рука, тем временем, все еще у него в штанах. А его член все еще стоит. Веду пальцем по прожилкам, наслаждаясь жаром и твердостью, и думаю о том, каково это ощутить их обоих. В себе. Желание не испито до дна, оно снова зарождается острой пульсацией между ног.

Нерешительно, все-таки смотрю на Александра.

Босс улыбается.

Наклоняется к моему уху и говорит шепотом:

– Джеймс всегда был скорострелом. Ничего не изменилось.

Эта фраза выбивает почву из-под ног. Он знает, как кончает Джеймс?…

У них было общее прошлое, которое разделило их, но теперь, похоже, все изменилось. Это хрупкое перемирие, как первый лед во время осенних заморозков. Не время задавать вопросы. Вряд ли я вообще узнаю, что стало причиной для такой черной ненависти, как та, что разделяла их.

Александр проводит пальцем по моей обнаженной шее и шепчет: