Несносный босс или курс выживания для миллиардера

– Этот? – тычу пальцем в бедную крошку размером с рублевую монетку, перебирающую длинными лапами по ложкам. Явно спешащую по своим паучьим делам.

– Да, – сдавленно пищит мне в ухо Аристова. – Я мыла посуду, а он… а он как выпрыгнет! Как давай своими мерзкими лапами по моей посуде перебирать! А потом на полотенце и… и…

Все, прости меня, Полина, но дальше сдерживать хохот я просто не в силах. И я вполне осознаю, что у человека простая и достаточно часто встречающаяся арахнофобия. Тем более, распространенная среди женщин. Но, черт возьми, это крышесносная милота. Испуганная, как маленькая девчонка, вопящая Аристова, трясущаяся при виде существа в тысячи раз меньше,чем она сама.

Вот как тут удержаться?

– Почему ты смеешься? – дуется Поля и пыхтит мне в ухо.

За одно пауку спасибо, он своим появлением сделал то, что я пять лет добиться не мог. Организовал нам с Аристовой “близкий контакт”.

– Потому что ты смешная, – оглядываюсь через плечо на красную от смущения девушку. Как же невыносимо хочется прикоснуться к ее горячим губам. Как меня ведет от ощущения ее дыхания так близко.

– Мне страшно, а ты издеваешься?

– Ты не боишься строить по струнке весь мой офис, штат в пятьдесят человек, а тут испугалась мелкого паучка? Серьезно?

– Да ну тебя! – прилетает мне ладошкой в плечо. – Убери его отсюда.

– Слазь давай, – вздыхаю. – Операция по спасению бедовой дамы. Или дамы-беды.

– Ну, хватит! – уже по-настоящему надулась Поля, обнимая себя за плечи. И отступила в другой конец комнаты. – Я с детства их боюсь. Меня как-то укусил такой, редкий паук из коллекции школьной подруги. Меня потом неделю лихорадило, и я чуть не умерла, между прочим.

– Ладно, понял. Прости, – поднимаю руки, стирая со своего лица улыбку. – Я сейчас его уберу, – говорю серьезно, стараясь, чтобы ни намека на смешок не проскочило в голосе.

И пока малышка трясется и наблюдает, подхватываю в ладонь “страшное” насекомое и уношу за дверь.

– Ползи отсюда, мелочь. Пока злая Поля тебя тапком не пришибла.

Нет, все-таки это забавно.

Мило и забавно.

Глава 29. По кроватям

Да, у меня арахнофобия. Да такая, что, когда я вижу этих мерзких, противных созданий, мой мозг отключается. Уходит в нокаут. И на эмоциях я могу начать творить фигню. Вот как примерно двадцать минут назад.

Запрыгнуть на Котова!

Нет, ну, это надо так… опростоволоситься!

Теперь чувствую себя ужасно глупо и неловко. Мало того, что сама “перепрыгнула” установленные между нами границы, так еще и дурочкой пугливой себя выставила. Антон, наверное, от души в душе посмеялся.

Браво, Полина. Просто браво!

Вообще, какого святого ежика мне понадобилось залазить к нему на спину?! Этот гигантский тарантул был на столе, а не на полу. Но нет же… нокаут мозга, помните?

В общем, пока стелила себе постель в гостиной, на маленьком диванчике, была зла. И на себя, и на Котова, и на Макса, который куда-то так не вовремя с… ушел.

А когда в дверях появились оба “гостя” и посмотрели на меня, как на умалишенную, моя злость достигла пика.

– Приятных снов, – буркнула и, не обращая внимания на офигевшие от такого “распределения” спальных мест мужчин, заползла под одеяло.

– То есть “приятных снов”? – выдал Сотников. – А я?

– Ты должна спать со мной в нашей спальне! – а это уже Котов. Вот это наглость!

– Я буду спать здесь, – уверенно заявила я.

– Поли!

– Аристова!

Завопили оба возмущенно. Я их выпад проигнорировала. Удобней устроилась в скрюченном состоянии и закрыла глаза.

Разговор окончен, мальчики.

– И где ты предлагаешь нам спать? – рычит Антон. – Уж не думаешь ли ты, что мы уляжемся на одной кровати?!

– Думаю.

– Я не буду с ним спать! – гаркнул Сотников.

– Не переживай, амиго, я тоже желанием делить с тобой одну кровать не горю, – фыркнул Котов. – Ты не в моем вкусе.

Я еле сдержала смешок.

Лежу. Закрыла глаза и лежу. Мысленно считаю секунды в надежде на то, что они оба уберутся восвояси. А точнее, в соседнюю спальню.

Секунда.

Две.

Три...

– Полина, не дури! – вздыхает Антон, скидывая с меня одеяло. – Пошли на место. А этот пусть скрючится и тут спит.

– Отдай! – дергаю обратно на себя одеяло, заползая под него до подбородка. – Сам иди на свое место. Мне и тут неплохо. И вообще, если вас напрягает общество друг друга в одной плоскости, есть вторая спальня. Подмороженный кхм… мозг вам обоим не помешает. Остудите свой пыл, оба, – отвернулась от злых взглядов, накрывшись одеялом с головой. Пусть сами воюют.

– Я не знал, что ты хочешь моей смерти, Полина, – прозвучало как-то грустно, и мне уже захотелось отказаться от задуманного, но вовремя одумалась. Ни к чему хорошему моя жалость не приведет.

Слышны лишь тихие препирательства, а затем и совсем тишина. Бубнеж мужской из-за стены доносится совсем глухо, что я сама не замечаю, как засыпаю.

Но сплю я, как мне кажется, совсем недолго. Просыпаюсь от легкого чувства голода. Хочу есть. Это что-то новенькое. Никогда не страдала ночным дожором. А тут прям жуть.

Сползаю медленно с дивана и на носочках осторожно направляюсь на кухню. Там включив бра, заглядываю в холодильник. Картошечка осталась. Отлично!