Несносный Шварцвальд

Словакия… Рич, слияние. Рука сама поднимается и накрывает приоткрывшийся рот.

«– Аль, у меня есть проблема, и мне нужно ее решить. Именно поэтому я попросил у тебя время. И только поэтому.

– Какая проблема?

– Не важно. Это касается моего отца. Не могу сказать. Но она есть. И она не решена.»

Господи, так вот что он пытался решить эти две недели. Понимание ситуации сваливается с плечей огромным облегчением. Так или иначе, но я все равно пыталась понять, что скрывает Рич, а он, оказывается, пытался оградить себя от знакомства… со мной.

– Альбина, что-то случилось? – тревожно спрашивает отец. Встает и подходит, всматриваясь в мое лицо.

– Голова закружилась, – встаю, стараясь не смотреть на отца.

Я зла на него. Жутко зла. И если бы тем, с кем меня собираются познакомить, оказался не Рич, наверное, я бы высказала все, что о нем думаю, а пока… пока я просто не хочу его видеть.

В ДОМЕ ШВАРЦЕВ

Аля

– Что значит у тебя есть девушка? – холодный голос отца Рича обдает презрением, и даже сквозь стены я ощущаю напряжение между ними.

– Пока что эти слова не обрели другого значения. И уж если я когда-нибудь женюсь, то только на ней.

Я крепко зажмуриваюсь, чувствуя, как все тело затапливает ванильная эйфория.

Резко срываюсь с места и несусь в гостиную, когда на кухне раздаются приближающиеся шаги. Отец стоит с бокалом виски у окна, и я подхожу к нему, прячась за широкой спиной.

– Вы меня извините, но мне нужно ехать, – любимый голос ласкает уши, когда Шварц размашистым шагом входит в комнату. – Не имею никакого желания находиться здесь хотя бы еще минуту.

– Ты еще не познакомился с Альбиной! – судя по тону, Александр Алексеевич, кажется, едва сдерживает злость.

– С кем?

Я выхожу из-за спины отца и встречаюсь взглядом с глазами цвета черного шоколада. Брови Рича взлетают вверх, как брызги от удара по воде. Время на мгновение замораживается.

– С Альбиной.

– Это моя дочь, – встревает папа, укладывая мою руку к себе на локоть, – а это – Ричард, сын Александра Алексеевича.

Пока они представляют нас, мы пилим друг друга взглядами, рассекая воцарившееся напряжение. Я прикусываю губу, пряча улыбку. Он такой смешной. Никогда не видела Шварцвальда таким растерянным.

Черт, руки так и чешутся достать телефон и сфоткать его, чтобы потом детям показывать единственный раз в жизни, когда что-то смогло смутить всегда непоколебимого Рича. Он переводит недоуменные глаза с меня на отца, потом снова на меня. Опускает в пол, усиленно сопоставляя факты, как это делала я днем.

– Ты же говорил, что ее зовут Алина? – непонимающе обращается к отцу.

– Да? Оговорился значит. Альбина – дочь Юрия Вениаминовича, о которой я тебе рассказывал, и, судя по твоей реакции, ты впечатлен. Я же говорил, что она красавица.

– Конечно, это же моя дочь, – с гордостью изрекает отец, когда глаза Рича перемещаются снова на меня.

– Вы, конечно, извините, – решаю нарушить эту идиллию восхваления моей персоны, – но, пап, я должна тебе кое-что сказать. И вам тоже.

Хитро смотрю на Рича из-под ресниц.

– Я посмотрела на поведение этого юноши и могу сказать, что считаю его как минимум невежливым и невоспитанным.

Челюсть Шварцвальда с грохотом ударяется о каменный пол.

– Альбина, я прошу простить моего сына, – встревает Александр Алексеевич, чье лицо краснеет со скоростью вылетевшей пули, но раз уж я начала свою игру, то продолжу, несмотря ни на что.

– Вам не нужно извиняться, вы не виноваты. Понимаете, дело даже не в этом неотесанном грубияне. Дело в том, что у меня уже есть мужчина.

Кажется, до Шварцвальда начал доходить смысл задуманной мною игры. Стреляю в него быстрым взглядом, стараясь держать серьезное лицо. Рич кашляет себе в кулак и складывает руки на груди.

– Да что вы? – спрашивает деланно разочарованным тоном.

– Да. И я его очень люблю.

В глазах напротив появляются мои родненькие чертята, и еще немного и они выскочат и начнут плясать прямо посреди комнаты, запрыгивая на стол и вертя хвостиками.

– Очень любите?

– Очень.

– Как я вас понимаю. Я в своей девушке тоже прямо-таки души не чаю.

– Поэтому между нами ничего не может быть. Надеюсь, Вы меня поймете, Ричард?

Как же должно быть нудно было жителям девятнадцатого века стоять по стойке смирно и выражаться этими нарочито вежливыми словами. Меня уже сейчас начинает пробирать на смех, и судя по искривившимся губам Рича, он тоже едва себя сдерживает.

– Ну вот, все и разрешилось. У меня есть девушка. У вас есть мужчина. Думаю, вечер можно считать сложившимся довольно удачно.

Рич хлопает в ладоши, пока оба наших отца сверлят нас ошалелыми взглядами. Так-то. Нечего насильно сводить своих детей. Посидите и погорюйте над неудавшейся сделкой.

– Я тоже так считаю, – одобрительно киваю и беру свою сумочку со стола. – Тогда я, наверное, поеду. У меня встреча с любимым.

– Я вас подвезу.

А вот из Шварца вышел бы неплохой герцог как минимум. Он так кротко опустил голову в знак уважения, что я едва не рассмеялась.

– Альбина!

– Ричард!

Хором басят отцы, но я уверенно иду вперед.

– Пока, пап.