Несомненная реальность

– Я говорю про всякие слухи-шепотки, гулящие по Охранному отделению, – пояснил Олег. – За последнее время я наслушался их когда явно, а когда и случайно. Ваши сотрудники перепуганы, Сергей Васильевич, перепуганы тем, что надвигается на страну. О грядущей революции говорят чуть ли не как о неизбежном факте.

– Мало ли что говорят, – пожал плечами Зубатов. – Говорят, что в Москве кур доят…

Несмотря на внешнее спокойствие и иронию, он чувствовал, как его колотит мелкая дрожь. Почему его странный подопечный внезапно решил завести этот разговор?

– Сергей Васильевич! – Олег наклонился вперед и уставился прямо в глаза директору. Спустя пару секунд тот не выдержал и отвел взгляд. – Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, как вы понимаете. Вы лично понимаете, а не официальные циркуляры из столицы гласят. Давайте, я слушаю.

По спине директора пробежал легкий холодок. Внезапно он понял, что его действительно подмывает излить душу этому странному человеку. Да, он с самого начала не мог противиться напору его непосредственного, почти щенячьего любопытства, как невозможно противиться напору любимого ребенка, но сейчас чувство присутствовало совсем иное. Словно тугая часовая пружина где-то внутри рвалась высвободиться, раскрутиться мощной волной, разнести в клочья мешающие ей препятствия…

– Не понимаю, почему я должен перед вами отчитываться, – ледяным тоном произнес он. – Тот факт, что я принял участие в вашей судьбе…

– Бросьте, Сергей Васильевич, – отмахнулся Олег. – Я Эталон, а вы, хотя и наверняка принадлежите к первой страте, всего лишь подстраивающаяся под меня психоматрица. Я же по глазам вижу, что вам хочется высказаться. Валяйте, я слушаю.

Зубатов, прищурившись, взглянул на него. В глубине души зародилась и начала нарастать волна гнева.

– Олег Захарович, – с расстановкой произнес он, – тот факт, что вы не совсем здоровы…

– Я полностью здоров, в том числе психически, насколько это возможно в данных обстоятельствах, – оборвал его Олег. – Сергей Васильевич, поймите: это очень важно. Ваше мнение для меня принципиально: вы – тот человек, с которым я весьма плотно общался весь последний месяц. Ваше мышление настолько здраво, насколько это вообще возможно в окружающем нас мире. И мне отчаянно необходимо знать, что вы думаете по поводу текущей ситуации.

Директор Московского Охранного отделения растерянно посмотрел на собеседника.

Здраво насколько возможно? Одно из двух: либо господин Кислицын свихнулся окончательно и бесповоротно, либо… Все его существо возмутилось против этого "либо", но внезапно он понял: ему хочется верить сидящему перед ним человеку.

Верить… и опереться на него? Вздор. Как можно опереться на полусумасшедшего?

– Все очень плохо, – как в полусне услышал он свой собственной голос. – Скажу вам честно: я растерян. Ситуация в Москве аховая, но Государь этого не понимает…

– Стоп! – Олег поднял руку. – Давайте по порядку. Первое, что меня интересует, это ваш государь. Что означает "не понимает"? Фигура вы достаточно крупная, чтобы при необходимости выйти на самого Императора. Вы информировали его о своей точке зрения? Обычным способом, по инстанциям, или же через голову начальства?

– Информировал, – кивнул Зубатов. – В том числе через голову. Вот ответ, – он движением пальцев подтолкнул по столешнице все еще лежащее перед ним письмо министра внутренних дел.

Олег протянул руку, взял письмо и быстро пробежал его глазами.

– Эк вас приложили, – задумчиво пробормотал он. – Впрочем, если ваш Император до сих пор находится во второй, а то и в третьей страте… Может правитель страны все еще быть в третьей? А почему нет? Это многое объясняет, в том числе его невосприимчивость к новой информации. Ох, дорого бы я дал, чтобы узнать, какой сценарий сейчас раскручивается! Ладно, потом. Сергей Васильевич, давайте по порядку. Мне нужен анализ настроений по всем социальным группам. Начнем с правящей бюрократии, потом пройдемся по буржуазии, крестьянам и промышленным рабочим. Итак, как вы можете в целом охарактеризовать настроения в исполнительном аппарате?..

Час спустя Олег утомленно откинулся на спинку стула.

– В общих чертах понятно, – задумчиво произнес он. – Если резюмировать, основным источником проблем является сосредоточенная в столицах и крупных городах прослойка промышленных рабочих, подзуживаемая подпольными революционными партиями. Крестьянство и буржуазия пока не так критичны, хотя, безусловно, и ими тоже придется заниматься не сегодня-завтра. Рабочие… Каково процентное соотношение этой группы по отношению к общей массе населения?

– Процентное соотношение? – Зубатов потер лоб. – Я не слишком хорошо помню данные последней переписи населения, да и те, наверное, за семь лет уже устарели, но общее количество промышленных и сельскохозяйственных рабочих должно составлять что-то около семи-восьми процентов от населения. Только промышленных… ну, если предположить, что это пять процентов, думаю, мы не слишком сильно ошибемся.