Несомненная реальность

– Передайте Евстратию Павловичу мою искреннюю благодарность за помощь и сообщите, что в вашем дальнейшем присутствии необходимости нет. Господина Чумашкина для экскурсии по "Манометру" мне вполне хватит. На сегодня вы свободны, с завтрашнего дня снова поступаете в распоряжение непосредственного начальства.

Развернувшись и скорым шагом топая к дрожкам, Олег с большим трудом сдержал приступ смеха. Чумашкин, глядя на его судорожно дергающееся лицо, только покачал головой. А его напарник еще долго стоял с разинутым ртом, тупо глядя вслед удаляющейся коляске и пытаясь сообразить, следует ли ему, очевидно раскрытому и засвеченному, бросаться в погоню или же подчиниться приказу… который, наверное, объект имел право ему отдать? Когда же оторопь прошла, преследовать было уже явно поздно. Да и бессмысленно, наверное. Филер вздохнул и неторопливым шагом двинулся к Управлению. Впервые в жизни он не знал, что ему скажет Медников.

Олег ожидал найти промышленные кварталы гораздо менее ухоженными и чистыми, чем даже та окраина, где он обитал изначально. В его представлении высокие трубы там неимоверно чадили, выбрасывая в окружающее пространство черный вонючий дым, равномерно оседавший на все вокруг, здания имели угрюмо-немытый вид уличных сирот, улочки между высокими глухими заборами безлюдны, с редкими угрюмыми оборванцами, с ненавистью сверлящими взглядом ухоженных господ в каретах. В общем, иллюстрации на тему Первой Революции и зарождения Пути Справедливости, затверженные еще на первом курсе истфака.

В действительности же район Сыромятников, как обозвал его Чумашкин, оказался на удивление чистым и ухоженным. Да, где-то невдалеке дымили (по подсказке штабс-капитана) трубы сталеплавильных печей Общества Гужона. Но рядом с самой железной дорогой обосновался роскошный особняк купца Шене, обнесенный большим садом и походивший больше на небольшой довольно безвкусный дворец. За железной же дорогой нашлись прилично выглядящие благотворительные здания ("дом призрения" в местных терминах) Хлудова и даже небольшая аккуратная церквушка. Да и сами заводские строения "Манометра" оказались весьма ухоженными, со следами недавней побелки и с вымощенной булыжниками мостовой перед заводской конторой.

У входа в контору дежурил швейцар, робко выступивший навстречу двум важным, по-видимому, господам.

– Чем могу служить? – низко подобострастно кланяясь, спросил он.

Олег попытался представить, как в таких случаях полагается вести себя действительно важным господам, и надменно выпятил нижнюю губу.

– Вот что, любезнейший, – холодно произнес он. – Давай-ка веди меня к вашему директору. Дело у меня к нему первостатейной важности.

– Федор Федорович Гакенталь сейчас отсутствуют-с, – еще ниже поклонился швейцар.

– А вы, господа, по какому делу будете? Господин Овчинников Степан Васильевич, главный инженер, у себя в кабинете. Сразу по первому этажу направо от входа.

– Наши дела, любезнейший, – Олег воздел палец к небу, – государственной важности. Так, говоришь, сразу направо? Ну что же…

К тому, что секретарш в этом мире водилось не слишком много, Олег уже привык, так что отсутствие предбанника у кабинета его не смутило. Однако внешность главного инженера завода его слегка обескуражила. Молодой, лет тридцати, парень в перепачканных штанах, застегивающейся сбоку рубахе ("косоворотке", всплыло в памяти) и больших защитных очках увлеченно вгрызался сверлом в какую-то деталь, зажатую в миниатюрных тисках. По всему столу валялись какие-то гнутые трубки, циферблаты, шестеренки и прочая механическая мелочь. В углу столешницы громоздилась кипа чертежей, чертежи же кипами валялись на этажерках вдоль стен.

Овчинников не сразу заметил гостей и еще несколько секунд продолжал сверлить, что-то бормоча себе под нос. Наконец он заметил вошедших и торопливо выпрямился, сдвигая очки на лоб.

– Добрый день, государи мои, – произнес он приятным хорошо поставленным баритоном. – Чем могу служить?

– Вы Овчинников Степан Васильевич? – осведомился Олег. Впрочем, ему уже расхотелось играть роль высокопоставленного сноба. Парень совершенно не походил на обрюзгших под грузом ответственности за поддержание плана главных инженеров, попадавшихся ему ранее. Те были обычными чиновниками, зачастую уже слабо помнившими даже то, что положено по должности, и давно разучившими общаться по-человечески. С Народным Председателем, во всяком случае. В их присутствии Олег, прекрасно помнивший свою недавнюю должность снабженца, ходившего под началом таких дядек, обычно смущался, хотя и старался не подавать виду, и маскировал надменностью свою неуверенность. Этот же парень с его русыми волосами, молодым лицом и прямым твердым взглядом не вызывал у Олега никакого смущения. Они, почувствовал Олег, могли бы даже подружиться… при других обстоятельствах. Сейчас же ситуация вынуждала его бессовестно лгать.

– Да, я Овчинников, – кивнул парень, вытирая вспотевший лоб. – Главный инженер завода. Если у вас дело к Федору Федоровичу, то я его заместитель по всем вопросам, кроме финансовых. А вы, собственно?..