Несостоявшийся стриптиз (сборник)

— Откуда ты знаешь?

— Про что?

— Про молоток. Про то, что это лучшее оружие для женщины.

— Я не знала.

Какое-то время они лежали молча, потом Августа сказала:

— Расслабься, Берт…

— В этом-то и состоит проблема…

— Если тебе так хочется, я могу сделаться ужасной. — Она скорчила гримасу. — Ну как?

— Красота!

— Ну погоди… — сказала Августа, — я иду за молотком.

Она встала и голой вышла из спальни. Когда она вскоре вернулась, в руках у нее действительно был молоток.

— Тебе когда-нибудь давали молотком по башке? — спросила она, подходя к кровати.

Она уселась в постели по-индейски, поджав под себя свои длинные ноги, застыв с прямой спиной.

— В тебя когда-нибудь стреляли? — спросила она.

— Стреляли.

— Это пуля? — осведомилась Августа, дотрагиваясь молотком до шрама на плече.

— Да.

— Было больно?

— Да.

Она нагнулась, поцеловала шрам, потом снова выпрямилась и сказала:

— Учти, ты имеешь дело с Безумным Молотком. Еще одно слово о моей красоте и — бах! бах! — твои приятели будут расследовать дело об убийстве.

— Понял.

— Это обязательная сексуальная сцена, — продолжала она. — В ближайшие десять минут я попытаюсь тебя отвлечь от тяжких дум. Если у тебя ничего не получится, то я тебя огрею по башке молотком. — Она повернулась к нему, приоткрыв губы и чуть высунув розовый язычок. — Ну что, начинаешь понимать, что к чему?

— Вроде бы…

Августа опустила голову на подушку, вытянула свои длинные ноги и тесно прижалась к Берту. Рука ее по-прежнему сжимала молоток.

— Слушай меня внимательно, — прошептала она.

— Слушаю.

— Мы будем очень много значить друг для друга.

— Конечно.

— Мне страшно, — сказала Августа и часто-часто задышала. — Мне никогда так не было страшно в постели. Ты мне веришь?

— Верю.

— Мы сейчас будем любить друг друга.

— Да, Августа.

— Потрогай меня, — прошептала она, и молоток выпал из ее разжавшихся пальцев.

Пока они были в кровати, телефон звонил четыре раза. Автоответчик вступил в диалог после первого же звонка.

— Вдруг кто-то важный, — прошептал Клинг при первом звонке.

— В данный момент у меня нет никого важнее тебя, — отозвалась Августа, встала и пошла на кухню. Она вернулась с бутылкой шампанского.

— Отлично! — воскликнул Клинг. — Как это ты догадалась, что я умираю от жажды.

— Открой, а я пока придумаю тост.

— Ты забыла бокалы.

— Возлюбленным ни к чему бокалы.

Клинг откупорил бутылку.

— Ну как, придумала тост?

— Ты льешь в кровать.

— За кого же мы выпьем?

— Как насчет Джона и Марты Митчелл?

— Почему бы нет? Так выпьем же…

— А может, за нас? За Берта и Августу. И за то… — Она замялась.

— Ну, говори!

— За то, чтобы мы были всегда… — закончила она, какое-то время внимательно разглядывая Берта, стоявшего с вытянутой рукой, в которой была бутылка.

— Отлично.

Она быстрым, каким-то застенчивым движением поднесла бутылку к губам, потом передала ее Берту. Он же, не сводя с Августы глаз, взял бутылку и провозгласил:

— За нас, чтобы мы были вместе всегда.

И выпил.

— Прошу прощения, — сказала Августа и двинулась к двери.

— Уже уходите? — осведомился Клинг. — После всех сладких речей?

— Я в ванную, — сказала Августа и хихикнула.

— В таком случае на обратном пути проверь автоответчик.

— Зачем?

— Я как-никак полицейский…

— К черту телефон! — сказала Августа.

Тем не менее она проверила, как обстоят дела с абонентами. Оказалось, что третий звонок из четырех поступивших предназначался Берту.

— Кто? — коротко спросил Берт.

— Какой-то Мейер. Говорит, миссис Унгерман готова опознать личность вора.

В десять минут двенадцатого Клинг постучал в дверь квартиры Майка Ингерсолла в Калмспойнте. За дверью слышались голоса, потом раздался звук шагов.

— Кто там?

— Берт Клинг.

— Кто?

— Клинг.

— О Господи, погоди секунду.

Звякнула цепочка, щелкнула задвижка замка. Дверь открылась, и в проеме возник Майк Ингерсолл в пижаме и шлепанцах.

— Привет, Берт, входи, — сказал он.

— Я понимаю, что поздно, — начал Берт. — Ты спал?

— Нет, смотрел новости по ящику.

— Ты один?

— Да, входи. Пива выпьешь?

— Нет, спасибо.

— Тогда я с твоего разрешения… Будь как дома, а я сейчас.

Берт вошел в гостиную, сел в кресло у телевизора. Ингерсолл хлопнул дверцей холодильника. Берт осмотрелся. На столике он увидел кобуру с револьвером Ингерсолла. Диктор сообщал о последних новостях. В пепельнице лежала сигарета со следами помады на фильтре. Затем появился Ингерсолл, покосился на закрытую дверь спальни, поднес ко рту бутылку с пивом, сделал глоток, потом вытер рот тыльной стороной ладони и сказал:

— Есть какие-то новости?

— Вроде бы.

— Надеюсь, не новая кража?

— Нет, нет.

— Что же?

— Опознали личность нашего клиента.

— Здорово.

— Это кому как.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Сегодня после четырех в отдел позвонила миссис Унгерман. Меня не было, но потом я ей перезвонил, — Клинг сделал паузу. — Она сказала, что знает, кто вор. Просто она не сразу сообразила. Она видела его у себя в квартире, потом…

— Можешь не говорить, Берт.

— Потом она увидела его в нашем отделе, без формы.

— Берт…

— Это правда?

Ингерсолл промолчал.

— Это правда? — повторил Клинг.

— Правда или нет, но есть, о чем потолковать, — сказал Ингерсолл и сделал шаг к телевизору.