Несовершенства

— Аппетитно выглядит, — говорит матери Эшли.

— Умираю с голоду, — произносит Джейк, хватая блинчик.

Дебора чувствует некоторое разочарование, но все ее дети здесь, за совместной трапезой. Может быть, им лучше не вспоминать о более счастливых днях, а сосредоточиться на сегодняшнем. Дебора жалеет, что с ними нет Виктора и он не может разделить с ее семьей вкусный завтрак. У ювелира ранняя встреча в городе, и потому он ночевал у себя. За несколько недель они в первый раз провели ночь отдельно. Отчасти Деборе это даже нравится, поскольку у нее есть возможность поскучать по нему.

Пока все заняты едой, Бек вкратце рассказывает, как сложится их день. Встреча по поводу соглашения состоится в офисе ее фирмы, поскольку австрийские юристы прибывают из Вашингтона. Том побеседует с ними и с мировым судьей до приезда Миллеров и австрийских истцов. Представителей сторон проводят в отдельные комнаты, и судья будет курсировать между ними. Если все пойдет хорошо, встреча закончится через несколько часов. Потом Миллеры смогут пойти в банк, чтобы попрощаться с «Флорентийцем».

— А если все пойдет плохо? — спрашивает Эшли, выковыривая из блинчика кусочек банана. От волнения она не может есть.

— Не беспокойся, такого не будет, — заверяет ее Бек. — Десять миллионов за алмаз мы не получим, но Том позаботится, чтобы нам предложили достаточно для урегулирования разногласий. Это в интересах обеих сторон.

— И что они будут делать с «Флорентийцем»? — любопытствует Джейк.

— Вероятно, выставят в кладовой драгоценностей вместе с другими сокровищами короны, — отвечает Бек.

Дебора режет блин на кусочки, думая, что лучшее место для этого камня — за толстым стеклом, где он не сможет ни на кого распространять свою пагубную энергию.

— А кто-нибудь знает, как опишут в музейной аннотации историю бриллианта за последние сто лет? — продолжает задавать вопросы Джейк.

— От нас это не зависит, — говорит Бек.

— Мы должны иметь право голоса в данном вопросе, — настаивает Джейк.

— Джейк, — предупреждает Эшли, — сейчас не время.

— Не время для чего? Беспокоиться о наследии моей семьи?

— Я просто прошу: не испорти сегодняшний день.

— Как я обычно порчу все?

— Этого я не сказала.

— Это и без слов понятно.

— Так, Миллеры! — рявкает Бек. — Соберитесь — мы одна команда. Давайте сосредоточимся на том, чтобы достичь соглашения. После этого можем связаться с газетой в Вене или что-нибудь еще придумаем. Ладно?

Брат и сестра неохотно замолкают. Дебора думает: видел бы сейчас Виктор Бек, он бы гордился ею так же, как она сама.

Мировой судья навещает сначала австрийцев, давая Тому время повторить Миллерам все то, что Бек уже рассказала своей семье. Главное в разрешении конфликта — договориться о сумме, а вовсе не установить, кому по закону принадлежит алмаз, должна ли была Флора сдать его властям в 1919 году и имел ли Карл право вообще его дарить. Ключевой вопрос — сколько нужно денег, чтобы Миллеры отозвали свой иск, а австрийские и американские власти смогли достичь соглашения о возвращении бриллианта на родину.

Изначально предложенная Австрией сумма тревожно мала, даже меньше, чем предлагали итальянцы год назад.

— Мы не собирались соглашаться на условия итальянцев. Почему сейчас мы должны принимать это предложение? — спрашивает Эшли.

— Тем более что треть суммы мы должны заплатить ему. — Джейк указывает на Тома. Несмотря на перемирие, заключенное Бек с бывшим бойфрендом, и ее заверения, что его участие в этом деле неоценимо, Джейк не может избавиться от неприязни к этому скучному, предсказуемому мужчине, который разбил сердце его сестре.

Том пропускает насмешку мимо ушей и объясняет:

— Это начальная сумма. Они знают, что мы на нее не согласимся.

Миллеры выступают со встречным предложением, не менее абсурдным. Затем австрийцы повышают сумму, Миллеры снижают, но стороны все-таки расходятся на несколько миллионов.

— У нас есть магическое число? — спрашивает Миллеров Том.

— Восемь миллионов, — выпаливает Эшли, потом подсчитывает свою долю — хватит ли ее на то, чтобы избежать продажи дома. — Хотя даже шесть.

— Четыре, — говорит Бек. — Если мы сможем уломать их на четыре, то договоримся. — Три в счет стоимости «Флорентийца» как бриллианта и один за его удивительную историю.

— А я просто хочу, чтобы они пообещали выставлять его с упоминанием имени Флоры в аннотации, — заявляет Джейк.

— Мы не можем заставить их принять такое условие, — предупреждает Том.

— Джейк, мы это уже обсуждали, — напоминает брату Бек.

— Просто будет несправедливо, если мир не узнает о Флоре.

— Спору нет. — Бек смотрит на Тома. Его глаза распахнуты от волнения. — Обещаю, мы найдем способ почтить ее память, только не сейчас.