Несоветская украинизация: власти Польши, Чехословакии и Румынии и «украинский вопрос» в межвоенный период

После распада Российской империи и Австро-Венгрии «украинский вопрос» оказался в центре внимания различных политических сил, вырабатывавших собственные программы переустройства постимперского пространства. Лидеры украинского движения сделали попытку создать независимое государство и изменить существующую этнокультурную ситуацию путем проведения политики украинизации. Для них проблема государственного строительства была тесно связана с вопросом о статусе украинского языка, который представлялся одной из определяющих черт самостоятельной украинской нации. Именно поэтому украинские деятели основное внимание уделяли языковой и образовательной политике возникших украинских государств. Однако существование УНР, ЗУНР, Украинской Державы оказалось недолговечным: земли с украинским населением оказались в поле стратегических расчетов новых национальных государств, и в результате они оказались в составе межвоенных Польши, Чехословакии и Румынии. Версальская система предусматривала защиту интересов национальных меньшинств, однако на практике национальные правительства отнюдь не торопились выполнять взятые на себя обязательства и тем более реализовывать политику автономизации украинских земель.

Между тем украинское государственное образование было создано в рамках федеративного советского государства, причем большевистским руководством под влиянием ряда внутренних и внешних факторов был предпринят курс на украинизацию. С одной стороны, большевики постоянно говорили о праве наций на самоопределение, о равноправии украинского языка и культуры, с другой стороны, надеялись на тесное сосуществование украинской и российской республик. В этой ситуации внешний фактор оказывал весьма ощутимое влияние на формирование стратегической линии большевистского руководства в национальном вопросе. Весной – осенью 1919 г., покуда Парижская мирная конференция активно обсуждала проблемы восточных границ Польши, а польско-украинский конфликт был далек от своего урегулирования, большевики ориентировались на временный характер созданной Украинской ССР и дальнейшее ее присоединение к РСФСР. Однако когда на рубеже 1919–1920 гг. Польша окончательно избрала активный вариант своей восточной политики, ситуация для большевиков в корне изменилась: они реально опасались утратить Украину в случае активных действий II Речи Посполитой и намеревались предотвратить такую угрозу умелыми действиями в сфере национальной политики. Украина должна была стать образцовой советской республикой, привлекающей симпатии западноукраинского населения. Большевики вынуждены были поддержать лозунг независимого украинского государства, конечно, в единственно приемлемой для них советской форме. Дальнейшие их шаги вольно или невольно были направлены на придание этому государственному образованию, национальному по форме, соответствующего содержания.

Глава 2 Украинская проблема в межвоенный период и методы ее решения в политике Польши, Чехословакии, Румынии (1920 – середина 1930-х гг.)

§ 1. Украинская политика Польши: национальная или государственная ассимиляция

Межвоенная Польша была страной многонациональной. Программа первой польской переписи 1921 г. содержала пункт о национальности или «народной принадлежности» жителей и их вероисповедании. Однако из программы переписи 1931 г. этот показатель был исключен: регистрировали родной язык и конфессию жителей[301]. Польские власти предпочитали использовать термины «русины», «русинский», «русский» («rusini», «rusiński», «ruski») вместо «украинцы» и «украинский»[302]. Следует учитывать, что многие украинцы из районов со смешанным населением объявляли своим родным языком польский[303]. Так, удельный вес украиноязычного населения во всей Галиции в 1931 г. составил 33,9 %, греко-католиков – 39,2 %. Численность греко-католиков с польским языком составила в 1931 г. 487 тыс. человек, римо-католиков с украинским языком – 25,5 тыс. человек[304].

В целом по переписи 1931 г. в Польше насчитывалось 14 % населения, считавшего родным украинский и русинский языки. При этом на Волыни они составляли 68 % населения, во Львовском воеводстве – 34,1 % населения, в Станиславском – 69 %, в Тарнопольском – 45,5 %[305]. Украинское население проживало в основном в сельской местности, обычно его часть в городском населении не превышала 35 %. Во Львове в 1931 г. из 312 тыс. жителей было 50 тыс. украинцев (16 %)[306].