Несознательный 3

- Почему? Ты же прекрасно разбираешься в реакторах, - успокаиваю ее, - мы же обсуждали схемы промышленных реакторов, и проблемы, которые могут возникнуть. Думаю, твой пригляд лишним там не станет.

- Тогда командировка может затянуться, - продолжает сомневаться моя половинка.

- Если ты спрашиваешь мое мнение, то я категорически против чтобы моя жена ездила по всяким командировкам, - озвучиваю свою точку зрения, - а если ставится вопрос о твоем профессионализме, то поездки необходимы. Это не только расширение кругозора, но и знакомства в профессиональной среде, что, как показывает практика, очень важно для дальнейшего роста.

- А как же образование?

- А что образование? – Снова пожимаю плечами. – Неужели кто-то будет в глаза этим колоть лауреату Сталинской премии.

- Если только с этой стороны… - задумывается Катерина.

- Только так и не иначе, - отметаю сомнения, - нет химиков разбирающихся по всем направлениям – узкая специализация в данном случае рулит.

- Но все-таки.

- Тогда откажись.

Ага, как же, откажется она, нет уж, я хорошо изучил Катю, она и так постоянно жалуется, что живет в Москве, а видит меньше чем в Иркутске, так что вряд ли она откажется от поездки. Это же какая возможность скататься за чужой счет, помнится, когда молодой был, в командировки с удовольствием ездил, только потом уже пресытился поездками и всячески пытался от них отвильнуть. Так и получилось, в командировку от ОКБ Катерина отправилась сразу после ноябрьских праздников, а вернулась только 8-го декабря, три раза пришлось продлевать командировку.

- Ты прав оказался, - сходу объявила "путешественница" когда я забирал ее с Ярославского вокзала, - они действительно решили заняться производством изопрен каучука, ну и наворотили, вместо двух полимеризаторов один решили поставить, а чистоту изопентана и изопрена не обеспечили, циклопентадиена там оказалось чуть меньше десятой доли процента…

- Э… Я, конечно, впечатлен твоими профессиональными познаниями, - попытался я притормозить словесный водопад супруги, - но имей совесть прямо так сходу грузить мужа проблемами производства каучука. Может, потом поговорим на эту тему?

- Эх, ты не понимаешь, - рушит она мои надежды на хотя бы намек на размеренный разговор, - я столько времени в себе это копила, что теперь мне обязательно надо высказаться.

И дальше мне пришлось выслушивать ее длинную речь, в которую она пыталась впихнуть все то, что у нее копилось целый месяц. Хорошо шоферу, который отвозил нас домой, ему не пришлось вникать во все эти технологические тонкости и взаимоотношения с проектантами, включил фильтр, вроде как принял ее болтовню за естественный шум и смотри себе на дорогу. А у меня так не получится, надо же не только выслушивать о всех перипетиях, но и вникать, иначе ответишь чего невпопад, обидится. О небеса, дайте мне терпения. А вообще неплохо ее Вычислитель натаскал, шпарит техническими терминами, куда там профессору, не удивлюсь, если она сумела в Ярославской лаборатории всех построить, по себе знаю, таких увлеченных своими идеями женщин хрен переспоришь.

- Я так и не понял из "нашего" разговора. Вы все-таки запустили синтез каучука? – Спрашиваю ее уже дома, когда помог снять пальто.

Катерина на секунду замерла, потом медленно повернулась ко мне:

- Так ты что, не слушал? – Приходит она к напрашивающимся выводам.

- Слушал, - улыбаюсь в ответ, - но ты постоянно объясняла мне сложности, которые следовали у вас одно за другим, а что касается конечного продукта – молчок.

- Ну, конечно, в опытную эксплуатацию линию пустили, - всплеснула она руками, - до промышленной эксплуатации там еще много доработок надо сделать, хорошо, если к лету все вопросы решат.

- Ну и замечательно, - решительно останавливаю желание Кати обсуждать поездку и дальше, - пойдем лучше на кухню, а то голодная небось.

А дальше Кате пришлось немного сбавить свою активность – сын наскучался без матери, так что с длительными командировками надо завязывать.

-

Кремль. Кабинет Сталина. 20 декабря 1949 года. Присутствуют Сталин, Берия, Маленков, Устинов, Хруничев, Петляков, Соколов.

- Скажите, товарищ Петляков, - взял слово Сталин, после доклада конструктора о проектировании межконтинентальных бомбардировщиков, - вот вы говорите о расчетной дальности в восемь тысяч километров, но этого хватит только для того, чтобы достать до цели. А куда денутся летчики после выполнения задания? Нужен дополнительный запас хода хотя бы в полторы тысячи километров. Ведь даже ваш Пе-12 имеет дальность всего на пятьсот километров меньше.