Неспящие

Фебус бережно проводил Соль в подсобку и усадил её на видавший виды диванчик с жакардовой обивкой. Кабатчик налил воды и присел на ящик, стоящий напротив, вглядываясь в лицо неспящей.

– Помню, Ривер на этом же диване плакала, когда ей первый посетитель нахамил, – добродушно улыбнулся Фебус. – Ну а ты чего нос повесила? Дался тебе этот суп!

Соль понадобилось ещё некоторое время, чтобы перевести дыхание и успокоиться.

– Я устала, – честно призналась она. – Мне нужно поспать.

– Ох, милая, – вздохнул Фебус. – С этим ты точно не по адресу. Нужно привыкать. Нас не просто так неспящими называют.

Соль не спала уже почти неделю. С тех пор как она пришла в себя на Храмовом Острове, её каждый день пичкали лекарствами, от которых никуда было не деться. С каждым днём вынужденного бодрствования Соль всё сильнее ощущала, как разум угасает, а тело перестаёт слушаться.

– Вы что, не понимаете? Я так не могу! Так нельзя жить!

– Да ладно уж, не преувеличивай. Поначалу тяжело, конечно, но ты привыкнешь. Все привыкали: и я, и Ари, и все эти люди, – Фебус кивнул в сторону главного зала. – И ничего, как видишь. Живём же.

Соль смерила его недоверчивым взглядом. Сколько ему лет? На вид не меньше шестидесяти пяти. В лучшем случае. А на деле – не больше пяти десятков. Болезненная худоба, тёмные круги под глазами, тонкая кожа, покрытая пигментными пятнами. Фебус не мог и секунды просидеть спокойно: он вздрагивал, подёргивался, чесался и иногда резко подавался вперёд, теряя равновесие и ориентацию в пространстве. Ему приходилось опираться на трость при ходьбе, а его речь часто превращалась в бессвязный поток сознания. Соль долго привыкала к тому, как быстро он говорит, зачастую проглатывая целые слова. И этот человек пытался убедить её, что всё будет хорошо?

– А вообще знаешь что… – Фебус с усилием поднялся и направился к одному из стеллажей. Здесь расположились соленья, корзины с хлебом, овощи и фрукты, а дальше, на полках у стены, стройными рядами выстроились бутылки с напитками. Фебус знал толк в хорошем вине и мог часами о нём говорить, но в «Ветре и тростнике» в основном подавали глубинник – отвратительное тростниковое пойло, разбавленное очищенной морской водой со специями. Ни один уважающий себя аструмец не притронулся бы к этой дряни, за исключением моряков, которым хотелось упиться вусмерть, не тратясь на ром или дорогое вино. Фебус не раз подавал прошение с просьбой устроить винодельню на острове, но виноград здесь всё равно не приживался, отчего его интеллигентная душа страдала куда сильнее, чем тело от эгерума. Миновав ряды бочек и бутылок, Фебус нырнул в небольшой ящик в дальнем углу и извлёк на свет старую непримечателную флягу.

– Вот, – он протянул неспящей сосуд. – Выпей это завтра за час до обхода.

– И что будет? – прищурилась Соль.

– Не волнуйся, милая, ничего криминального. Настойка «Студенческая»: абрикосовое масло, лён, сок энтерии…

Фебус объяснил, что каждый день дозировка микстуры от эгерума постепенно снижается. Если в примий ты получаешь полную дозу, то к септиму в конце недели она становится такой незначительной, что салиям приходится подмешивать туда специи, чтобы имитировать вкус зёрен Аши. Это помогает удерживать эгеров в состоянии бодрствования и не давать им провалиться в фазу глубокого сна, но в последнюю ночь недели дать организму немного восполнить силы, балансируя на грани дрёмы.

– Этому рецепту меня научил университетский товарищ, – предался воспоминаниям Фебус. – Выпьешь накануне гулянки, и можно до утра соревноваться, кто кого перепьёт! Оно обволакивает желудок и не даёт всякой гадости впитаться. Правда, потом нужно отправить его содержимое обратно, что может показаться не самым приятным процессом… Поэтому мы его берегли для особых случаев. А сейчас вот по старой памяти иногда пользуюсь. Если выпить в предпоследний день, то морок из организма начнёт выветриваться раньше, и спать в септим будешь крепче, чем обычно. Почти как нормальный человек. – Он покачал головой с горькой ухмылкой: – Только ты уж не болтай об этом, пожалуйста, милая.

– А много у вас этой настойки? – любопытно вздёрнула нос Соль.

– Много или немного – я тебе только один раз помогу. Чтобы ты так сильно не печалилась. Но больше ты такого не повторяй, хорошо? Очень вредно это. И опасно. Тебе и так тут несладко придётся…