Неспособный к белизне

Хозяин лично встретил его и проводил в просторную гостиную. Юрий с интересом огляделся. Он впервые оказался в жилище белведа — гостиничный номер с его спартанской обстановкой не в счёт. Комната повторяла причудливую закругленную геометрию всего здания. Дневной свет врывался через выпуклое, словно линза, окно и растекался по цветному ковру, занимавшему большую часть гостиной. В неглубоких нишах по периметру помещения располагались на подставках изящные статуи. Никакой мебели. Впрочем, белведы ею практически не пользовались. Вот и сейчас, опираясь на горку взбитых подушек, на ковре возлежал незнакомый Кондрахину мужчина средних лет. На расстеленный скатерти перед ним уступами возвышалась ваза с фруктами, а также кувшин и чашки.

— Познакомься, Юрен. Это мой старинный друг Тхан Альфен.

Кондрахин сдержанно кивнул. Тхан не произвел на него особого впечатления: полнеющий белвед в довольно скромном наряде мог быть кем угодно — от средней руки клерка до мелкого предпринимателя. Что его связывало с преуспевающим представителем царствующей династии оставалось только гадать.

— Присаживайся, боец.

Хозяин и Тхан отпили по глотку из своих плоских чашек. Юрий отказался.

— Спиртное и погл несовместимы.

— Похвально, — отозвался Тхан, дегустируя вино, — среди твоих коллег по ремеслу это не частое явление.

В неспешный разговор ненавязчиво вмешался Ноисце:

— Будет тебе известно, что последний бой ты провел по сценарию Тхана.

— Я понял.

Юрий хоть сколько-нибудь пытался прочесть мысли белведов. Ноисце не думал ни о чем. Он просто отдыхал, наслаждаясь вином и пищей. Тхан был заинтересован, но закрыт. Это не была закрытость опытного чтеца мыслей, с которыми Кондрахин не раз сталкивался во время других своих экспедиций. Пожалуй, эта больше походило на актерскую роль, с упоением разыгрываемую профессиональным артистом. Зачем? На этот вопрос Юрий искал и не находил приемлемого ответа.

Разговор велся вроде бы ни о чем — что-то вроде пустой светской болтовни, но Кондрахин понимал, что его пригласили не просто отобедать в знак благодарности за подставку. Но, пока никто не начинал серьезного разговора, он внимательно, хоть и исподволь, изучал Тхана Альфена.

Белвед, по его выводам, достиг примерно сорока земных лет, немного рыхловат, взгляд с одной стороны рассеянный, но, если присмотреться, цепкий. Его близость к Ноисце говорила о том, что он вовсе не беден. В то же время ни в скромной одежде его, ни в жестах, не проскальзывало ничего высокомерно-аристократического.

Некоторое время спустя Ноисце встал, жестом успокоив своих гостей:

— Мне необходимо ненадолго отлучиться. Надеюсь, что не заставлю вас скучать.

— У меня к тебе предложение, Юрен, — сказал Тхан, едва они с Кондрахиным остались вдвоем. — Мы с Ноисце решили послать сборную команду бойцов в Занкар. Предлагаем принять участие. Это довольно большие деньги, даже в случае проигрыша. И еще большие, если мы договоримся еще кое о чем.

— И о чем же именно? — с ленцой поинтересовался Кондрахин.

Тхан неторопливо отхлебнул из чашки местный алкогольный напиток. Юрий раньше уже успел попробовать его и убедился, что на земной организм он не оказывает ровно никакого действия, кроме расстройства стула на следующий день. Но этот козырь он держал про запас — мало ли как сложится дальнейшая жизнь на Белведи.

— Ты когда-нибудь участвовал в боях без правил? — вопросом на вопрос ответил Тхан.

Юрий нахмурился.

— Нет, и пока не собираюсь.

— Зря, — небрежно отозвался Тхан. — Ты далеко не мальчик, чтобы рассчитывать на высшие ступени в спортивном погле. А чем будешь жить дальше? Тренерская работа? Уверен, что ты претендуешь на большее.

— Не скрою. Могу даже сказать вполне откровенно. Чувствую, что моя карьера бойца приходит к концу. Как только появится возможность, собираюсь получить университетское образование.

Белвед наморщил нос, что в земной аналогии соответствовало поднятым в удивлении бровям.

— Боец погла — и университет? Да, Юрен, ты весьма не ординарный экземпляр. А ты уверен в своих силах? Поступление в университет предусматривает прохождение довольно жесткого экзамена. Подумай, сколько ударов в голову ты пропустил за время своих выступлений, да на тренировках тоже.

— Я кажусь тебе слабоумным? — в упор глядя на собеседника, спросил Кондрахин.