Читаем Нестандарт. Забытые эксперименты в советской культуре полностью

А все же есть что-то и вдохновляющее в долгом непризнании. Ведь любой мастер, пишущий для себя, – полностью свободен. Ему не надо прикидывать и рассчитывать, думая о вкусах даже не столько публики (кто ныне считается с посетителями полупустых концертных и театральных залов!), сколько о капризах исполнителей и негласных законодателей моды. Его никто не подгоняет в спину, и он может столько шлифовать свой шедевр, сколько потребует его художественная совесть. Наконец, он избавлен от риска разочарования, когда увидевшая свет работа в силу множества причин разбивается о стену непонимания. Не лучше ли держать свое творение при себе, ревниво оберегая его от суда глупцов и смеха толпы холодной, причем не выпускать его из рук, заведомо зная, что оно так и останется невостребованным и неоцененным? Потому как новое тысячелетие породит и новые проблемы и новых людей, которым наверняка покажется смехотворным очень многое из того, что в XX веке принималось всерьез. Создателю неведомого шедевра незачем завидовать оборотистым ничтожествам – он-то знает цену своим свершениям[545].

И так далее, в том же духе безудержной избыточности. К тому времени, как этот романтический манифест появился в адаптированном виде в книге Ценовой, советский режим успел пасть, а к выходу английского перевода (под заголовком «Драма непризнания», «A drama of non-recognition») герой статьи уже скончался. Обстоятельства эти только раззадорили автора и воодушевили его на проведение параллелей, которые прежде он проводить стеснялся. Процитирую для примера первый абзац, в котором композитор отнесен к

великим русским музыкантам, на годы, а то и десятилетия отодвинутым на второй план. Дома композитором постоянно пренебрегают, а на Западе – игнорируют, причем те самые люди, которые популяризируют достижения его соотечественников. Он не попал в струю признанных лидеров советского авангарда, представленную, прежде всего, «великолепной тройкой»: Эдисон Денисов, Альфред Шнитке, Софья Губайдулина. На имя его брошена зловещая тень непризнания, и произведения его остаются невостребованными[546].

Подобные тексты производят неоднозначное впечатление, но я все же счел нужным включить эти пространные цитаты, дабы продемонстрировать, в какой, можно сказать, мифической степени этот композитор – и при жизни, и после – воплощал те характеристики, которые мы здесь будем рассматривать применительно к нему самому и к его окружению. Он был поистине квинтэссенцией аутсайдерства даже среди советских композиторов, чья серьезная репутация сложилась вопреки отсутствию доступа к их произведениям. И если это долгое вступление, отчасти мое, отчасти – Тараканова, читатель данной статьи воспринял как игру в угадайку (а об этом я, можно сказать, умолял с самого начала), то имя композитора, вокруг которого я столь лукаво ходил кругами, уже должно было стать очевидным: речь идет о Николае Николаевиче Каретникове (рис. 1), который родился в Москве в 1930 году и скончался там же – увы, преждевременно – в 1994-м.


Рис. 1. Николай Каретников, 1993 г. Фото из домашнего архива наследников


Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
Психология масс и фашизм
Психология масс и фашизм

Предлагаемая вниманию читателя работа В. Paйxa представляет собой классическое исследование взаимосвязи психологии масс и фашизма. Она была написана в период экономического кризиса в Германии (1930–1933 гг.), впоследствии была запрещена нацистами. К несомненным достоинствам книги следует отнести её уникальный вклад в понимание одного из важнейших явлений нашего времени — фашизма. В этой книге В. Райх использует свои клинические знания характерологической структуры личности для исследования социальных и политических явлений. Райх отвергает концепцию, согласно которой фашизм представляет собой идеологию или результат деятельности отдельного человека; народа; какой-либо этнической или политической группы. Не признаёт он и выдвигаемое марксистскими идеологами понимание фашизма, которое ограничено социально-политическим подходом. Фашизм, с точки зрения Райха, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подавлялись на протяжении многих тысячелетий. В книге содержится подробный анализ социальной функции такого подавления и решающего значения для него авторитарной семьи и церкви.Значение этой работы трудно переоценить в наше время.Характерологическая структура личности, служившая основой возникновения фашистских движении, не прекратила своею существования и по-прежнему определяет динамику современных социальных конфликтов. Для обеспечения эффективности борьбы с хаосом страданий необходимо обратить внимание на характерологическую структуру личности, которая служит причиной его возникновения. Мы должны понять взаимосвязь между психологией масс и фашизмом и другими формами тоталитаризма.Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

Вильгельм Райх

Культурология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука