Нестор Махно, анархист и вождь в воспоминаниях и документах

В этом пункте нашего аграрного законодательства мы провели в жизнь наследство, оставленное нам от социал-демократических времен. Признавая выгодность крупного производства по сравнению с мелким, законодательство делало логический вывод о необходимости сохранения крупных имений, забывая, что в период революции вопросы политического расчета, немедленного политического эффекта являются превалирующими над вопросами экономическими. Эту ошибку совершила и польская компартия, не разделившая помещичьих земель во время занятия Польши Красной армией. Эта же ошибка привела к гибели Венгерскую советскую республику, поскольку крестьянство не получило там всей помещичьей земли. Недаром, учтя уроки истории, пленум ИККИ постановил в апреле 1925 года[72]. «В этот момент все решительно должно быть соподчинено задаче захвата власти, осуществления диктатуры пролетариата, которая является необходимым, основным, наиглавнейшим условием для движения общества к социализму. В странах крупного капиталистического производства пролетариат должен стремиться превратить помещичьи имения, обрабатываемые наемным трудом, в государственные предприятия. Однако положение о технико-экономическом превосходстве крупного производства в земледелии не должно останавливать коммунистов перед дроблением части крупных имений (величина которой определяется строением дайной страны) в пользу мелких, а иногда и средних крестьян, поскольку это вызывается революционной необходимостью. Чтобы достигнуть социализма, который есть крупное рациональное производство со всеми технико-экономическими преимуществами этого последнего, нужно завоевать диктатуру пролетариата, которой в громадном большинстве стран нельзя завоевать. без прямой помощи мелкого крестьянства и нейтрализации среднего. Отрицательный опыт венгерского, итальянского и польского движений и положительный опыт русского показывают, что ошибки здесь являются прямо роковыми».

Таким образом, наша земельная политика в 1919 г. была первой причиной, которая поставила деревню против советской власти. Кроме этой политики, ограничивавшей крестьянство в области землепользования в 1919 г., мы в деревне ничего тогда не дали реального бедному крестьянству, даже в области снабжения его продовольствием.

Чем была вызвана политика ограниченной передачи бывшей помещичьей земли крестьянству? Голод и гражданская война вызвали ее. Во время гражданской войны получить хлеб можно было только от мелкого производителя. У государства хлеба не было. Крупные производители-помещики были уничтожены. До революции крестьянин выбрасывал хлеб на рынок под давлением, налоговых тяжестей. Революция уничтожила налоги, и крестьянин мог выбрасывать на рынок хлеб только в обмен на продукты городской промышленности. Пролетариат уничтожил налоги, но продукции в обмен на хлеб дать не мог, так как ее не было. Рынок был также уничтожен. Крестьянин, недоедавший до революции, теперь сам стал употреблять продукты, ранее считавшиеся излишками в его хозяйстве. Противоречие между городом и деревней не было уничтожено, а усилилось. Сырье для промышленности не могло быть куплено, а это вызывало уменьшение количества предлагаемых на рынке городских товаров, что, в свою очередь, вызывало уменьшение предложения крестьянских товаров. Пролетариат должен был обеспечить революцию хлебом, иначе она погибла бы, а это вызывало необходимость либо конфискации» хлеба у производителя, либо создания собственного производства, т. е. организации фабрик хлеба. «Социалистический строй должен обладать такими фабриками хлеба, мяса, молока, фуража и т. п., которые эмансипировали бы его (подчеркнуто в тексте. — М. К.) экономически от мелкого собственника и вместе с тем дали бы лучшую организацию в смысле производства и реализации произведенного. Именно этим целям удовлетворяют советские хозяйства»[73]. Так отображал настроение эпохи один из руководителей экономической политики страны — В. П. Милютин.

Совхозы были организованы по типу городской национализированной промышленности, т. е. продукты их должны были поступать в распоряжение государства. Этим-то и был недоволен мелкобуржуазный производитель. «Фабрики — рабочим, землю — крестьянам» он понимал в мелкобуржуазном синдикалистском смысле, т. е. что вся земля и все фабрики поступают в непосредственное распоряжение производителя — «трудящихся на этих земле и фабриках». Недвусмысленно это выражалось в цитированной нами резолюции крестьянского съезда Гуляйпольской волости: «Земля ничья, и пользоваться ею могут только те, которые трудятся над ней, которые обрабатывают ее». В. сознании крестьянина государство, не трудясь на земле, хотело воспользоваться землей.