Нестор

Время к полуночи, однако на улице Трех Братьев все еще светились огни. И людей пусть не толпа, но не так и мало. Авто, мотоциклы, автобус… Соль нерешительно потянулась к одной из кнопок на поясе. Режим невидимости, последняя секретная новинка. К сожалению, он так только именуется, в электрическом свете она не исчезнет, а превратится в неясный бесформенный призрак, который к тому же отбрасывает тень. Нет, лучше не рисковать.

Дальше!

Огни остались позади, народу стало меньше. А вот и нужный двор, каменная арка ворот, дома – квадратом, в центре груда кирпичей за невысоким забором. Все как и ожидалось, можно спускаться, вот только не все окна темны. Огонек, еще огонек, еще…

Детективы Соль читать не любила, но для книг бельгийца Сименона делала исключение. Комиссар Мэгре ловил жуликов и убийц в самом Париже, поэтому очень интересно было читать и сравнивать с тем, что рассказывали газеты. Один момент запомнился сразу. Если убийство произошло в квартире, да еще в позднее время, мудрый сыщик сразу начинал искать полуночников, тех, кто не спит и смотрит в окно. Таковые всегда находились и помогали изобличить злодея. Вначале Соль сочла это выдумкой, умелым авторским ходом, но вскоре узнала, что такое – обычная практика. Вот и сейчас кто-то смотрит из окна на темный двор, может, и дневник наблюдения ведет скуки ради.

Нет, иначе!

Она спустилась на влажный асфальт прямо перед каменной аркой, на улице. Оглянулась, заметив нескольких прохожих, подождала немного… И успокоились. Фонари хоть и светят, но не слишком ярко, люди спешат по своим делам, торопятся домой. Ее не заметили, а если скользнули взглядом, то без всякого интереса. Вышел из тени паренек в летном комбинезоне. Ну и что? Это же Монмартр!

Перед тем как зайти во двор, еще раз вспомнила план, чтобы не бродить от подъезда к подъезду. Взглянула на часы – десять минут первого. Поздновато, но тот, к кому она шла, тоже полуночник.

…Говорить лучше по-немецки. Поймут!

* * *

– Дин-дин-дин! – сказал дверной колокольчик.

Соль оглянулась. Старый, давно не знавший ремонта подъезд пуст, но лучше бы открыли сразу. Мало ли у кого хороший слух?

Шаги за дверью… Она вспомнила описание нужного человека. Двадцать восемь лет, высокий, спортивный, волосы темные…

– Вы к кому?

Рука дернулась к расстегнутой кобуре. Не двадцать восемь, а едва-едва пятнадцать, если не меньше, невысокая, светловолосая, тяжелый подбородок, внимательный взгляд. Спросила по-французски, но с акцентом.

Соль опустила руку, попыталась улыбнуться.

– Добрый вечер! Извините, что поздно, но мне нужен Крабат.

Тоже по-французски, и тоже с акцентом, от которого так и не смогла избавиться. Та, что ее встретила, скользнула взглядом по кобуре – и тоже улыбнулась.

– Крабат – это из сказки. Если точнее, из сорбской мифологии, эпический герой, Метеор, сын Небесного Камня. Таковой, мадемуазель, здесь не проживает.

Соль внезапно успокоилась. Конспиративная квартира, а что хозяйка ее лет, так на то и конспиративная, меньше подозрений.

– Я… Я знаю пароль. Три кольца…

– Три? – светлые брови взметнулись вверх. – Не четыре? У вас чрезвычайное положение? Мадемуазель, ваш пароль скоро в детских журналах напечатают. Неужели вы такие дилетанты? В общем, никакого Крабата здесь нет, а русский шпион Иванов живет в соседнем подъезде. Дорогу указать?

Соль покачала головой. Чрезвычайное положение… И это знает, и про шпионов, и, конечно, про Крабата. Никакие они не дилетанты, «Зеленый листок» тем и хорош, что служит вместо верительной грамоты. Сразу ясно, кто пришел, от кого и зачем.

Не повезло…

Повернулась, застегнула кобуру, шагнула к близким ступеням.

– Ночевать где будешь? На крыше? – толкнуло в спину.

Оборачиваться Соль не стала, плечами дернула.

– Мало ли чердаков? У меня костюм с подогревом.

– Это тоже чердак, хотя и называется очень красиво – «мансарда», – рассудила светловолосая. – Ладно, заходи, я как раз ужин грею. Ты обезьянину ешь?

– Ч-что?

* * *

…Одного возраста, одного роста, и лица чем-то похожи, только на одной летный комбинезон с черным «блином» на груди, другая же в простом сером платье, поверх которого накинуто пальто. И акцент одинаковый, немецкий, пусть и не слишком заметный.

– Жертюд Грандидье на самом деле, конечно, Гертруда. Фамилия знакома?

– Майор Пьер Грандидье…

– Мой дядя и заодно опекун. Но в вашей войне я не участвую, мне своей хватает. Крабата действительно нет, уехал три часа назад. Ты что, с ним стреляться пришла?

– Н-нет, мне просто поговорить. Крабат – единственный рыцарь в Париже, которому еще можно верить.

– Крабат – кто? Рыцарь? Он бы посмеялся. Ладно, что с вас взять, с марсиан? Застряли в своем Средневековье, как Янки у Марка Твена… Гертруда – слишком длинно, поэтому – Герда.

– Соланж. Но это слишком длинно, поэтому – Соль.

8

– Опанасе, не дай маху,
Оглядись толково —
Видишь черную папаху
У сторожевого?