Нестрашная сказка кн2

Можно ведь и не говорить, что ребенок родился. Тейт будет молчать. Ребенок появится на свет, она его спрячет, а под одежду затолкает, хоть вон тот сверток. Когда младенец немного подрастет, Тейт покинет селение. Они с Итарой уйдут на равнины...

В следующую минуту ей показалось, что рвутся внутренности. Боль накатила внезапно и безапелляционно. Терпеть такое, не хватило бы никаких сил!

Тейт закричала так, что посыпалась труха с перекладины под потолком.

Мариам рассматривала ребенка. Надо же! Мать больная, вся калечная, как помоечная собака, а сын здоровый и крепкий. И родила она его легко. Всего-то полдня и покричала. Мариам прибежала первой. За ней пришли еще две женщины, но в сарай заходить не стали. Они, как положено, остались за стенами, чтобы петь. Мужчины не должны слышать голос роженицы. Бывало, что пели по три дня. Повивальные руны иногда переходили в заупокойные.

А эта родила, как выплюнула. Мальчик сразу закричал, в щелках отечных век двигались зрачки. Только через неделю Мариам определила, что глаза станут голубыми. Но и она не могла предположить, что цвет их станет спорить с глубиной горного неба в полдень. Ребенок оказался удивительно красив.

Слухи быстро облетели селенье. В сарай даже явились старейшины. Мариам распеленала мальчика, чтобы те убедились: на свет появился будущий воин. Ситба и Лоу довольно поцокали языками, а Илай замер над ребенком, не донеся благословляющей руки. Постояв так минуту, он пожал плечами, сотворил жест принятия в мир и вышел. С того дня Тейт стали приносить больше еды.

Жеребенок Итары должен был появиться не раньше поздней осени. Самка поправилась. Ее шаг стал мягким и упругим. Рана полностью затянулась. Тейт пребывала в полном замешательстве. Пора было уходить из села. Сигурду исполнилось два месяца. Он ел, спал, гукал, пускал пузыри и быстро рос. Еще немного и ему станет не хватать материнского молока. Тейт потихоньку прикармливала его коровьим. Об этом не знал никто, даже Мариам.

Если поначалу за единорогами хорошо присматривали, постепенно регулярная стража сменилась одним наблюдателем. А когда Тейт родила, охрана и вовсе исчезла. Разве Ол по-прежнему прибегал звать Черную замуж. Надо было решаться, пока самка могла осилить любой переход. Но как уйти от трудного, неуютного, но безопасного быта? Тейт с ужасом вспоминала встречу в лесу. Голодная, дико уставшая, надломленная женщина смогла одолеть людоеда только чудом.

Если даже и удастся выбраться из селения незамеченной, горцы ее все равно найдут. Они тут знали все тропы и лазейки. Женщина с ребенком на руках ушла бы в лучшем случае на половину дневного перехода. И что дальше? Ребенка отберут, а саму ее, как неблагодарную тварь выгонят... или вообще казнят.

Ночь стояла пасмурная, влажная от висящей в воздухе мороси и очень холодная. Люди попрятались под крыши. В очагах затлел хворост. Даже собаки жались к теплу. Тейт тоже развела огонь. Итара топталась за перегородкой. Сигурд спал. Он вообще почти не плакал. Тейт проверила пеленки и присела к огню. Решение уйти все никак не давалось.

Шорох за дверью заставил ее вскочить. Засов отсутствовал. Тейт подхватила топор. Дверь отворилась без скрипа. Гость оказался с головой укрыт тяжелым рогожным куколем.

- Не бойся, - глухо донеслось из-под капюшона.

Не выпуская топора, женщина попятилась к очагу. Мариам ведь говорила, что ребенка заберут еще не скоро...

- Я не отдам Сигурда! - сдавленно крикнула Тейт.

- Опусти топор, - тихо попросил Илай. - И уходи. Ты должна уйти. Вместе со своим сыном.

- Почему? - оторопела Тейт.

- Я нарушил закон не для того, чтобы с тобой объясняться! Собирайся. Я покажу тебе тропу. Тебя будут искать, но эту дорогу знаю только я.

Сигурд, оказывается, не спал. Он лежал в плетеной из лозы колыбельке, глядя своими изумительными глазами в потолок. Тейт вынула его и прижала. Что станет с ней и ее ребенком за пределами не очень гостеприимных, но таких надежных стен горской крепости?

Все нехитрые пожитки легко уместились в сумке из той самой телячьей шкуры, которую принесла Мариам. В углу стояла корзина, куда Тейт с некоторых пор начала припрятывать еду. Илай принес с собой две переметные сумы, набитые припасами.

Тейт не решалась прервать тягостного молчания, в котором проходили сборы. Старейшина сам обвязал копыта Итары тряпками и вывел самку. Тейт на мгновение задержалась. Все было правильно, все - как должно, но так страшно, что замирало сердце. Сигурд смотрел из плетеной лозяной сумки серьезно, будто взрослый.

Далеко за пределами поселка Илай заговорил. Он вел в поводу Итару. Тейт ехала верхом. Темнота вдали от человеческого жилья стала вовсе зловещей. Морось пропитала одежду.

- Ко мне приходила старая Трита. Она не была в поселке тридцать лет. Ее муж и оба сына погибли под обвалом. Трита ушла от людей. Она стала читать по звездам и собирать травы. Ты брала у нее травы?

- Да, - отозвалась Тейт.

Стало страшно. Вдруг старая ведьма догадалась о ее тайне и рассказала Илаю?