Нестрашная сказка. Книга 1

На корабле Тейт дали привести себя в порядок, покормили, да и сами поели. Ни у кого с утра ни куска, ни глотка во рту не бывало.

И сели думать.

Можно было смело поднимать паруса и двигать к себе. При чем, с чувством исполненного долга. На браке Тейт с сыном фараона настаивала вообще третья сторона. Король отец поначалу даже разговаривать не хотел. Его год убеждали. Центральная империя и союз Эллинов вели в Та Кем собственную политику. Им необходимо было, чтобы хоть одна ветвь Белого единорога протянулась на черный континент. Король соглашался: влияние Белого континента на Черный падает. Что творится за неприступными стенами страны пирамид, никто толком не знает… вот и пусть эллины отправляют туда своих дочерей!

Не берут! — отвечали дипломаты. Фараон уперся: стать женой его сына могла только принцесса третьей страны.

Отец позвал Тейт за советом. Она была ровненько средней дочерью. Старшая уже замужем — отпадала. Оставались четверо сестер. После долгих переборов вышло, что ехать придется ей. Младшая еще не выросла, Изольда слишком импульсивна, Эдана не вполне здорова. Врач и придворный маг требовали еще как минимум два года лечения, прежде чем отпускать девочку из дому. Тем более — в жаркую страшную Кеми.

— Ты как? — удрученно спросил отец.

— Поеду, — без всякого, впрочем, энтузиазма согласилась Тейт.

— А давай разругаемся с Центральной империей и эллинами? Пусть сами разбираются со своими проблемами, — предложил отец.

— Гадостей они нам потом не наделают?

— Гадостей — нет. Но на их помощь в случае чего рассчитывать не придется.

— Значит, я еду.

— Политика дело не только грязное, но и хитрое. Если ты или кто-либо из наших заметите хоть малейший подвох со стороны хозяев, бросайте все и возвращайтесь.

— А если принц мне понравится, если я полюблю его на всю жизнь?

— Что ж, значит, ты нашла свою судьбу. Мне будет тебя не хватать. Но я буду счастлив твоим счастьем.

Ночью на корабль пробрался эллинский лазутчик. Обмазав специальными смолами для отпугивания крокодилов, его спустили в воду еще в открытом море, на подходах к устью Нила. Но на успех особенно никто не надеялся. Страна Кеми пользовалась дурной славой. Шпионов тут даже не допрашивали — так вешали. Вообще любого чужеземца казнили на месте силами жреческой охраны. Послаблений ни для кого не предполагалось.

Оттертый от смолы, отмытый и накормленный лазутчик поведал, что в стране Кем творится страшный раскол. А виной — соперничество двух жреческих кланов. Фараон полностью зависим от жрецов Пта. Они его лечат, кормят, даже говорят вместо него. На наследника же нацелились жрецы Анубиса.

— А как же их верховный бог Амон?

— Номинально-то он верховный, да только влияния у его храмов нет и не предвидится в ближайшем будущем. Предполагалось, что дочь Белого единорога и присутствие в стране самого тотема восстановит нарушенную гармонию.

— Я не дам втянуть нашу девочку в храмовые дрязги! — взревел дядя Сигурд.

Лазутчик сидел, низко опустив голову.

— Что молчишь? Случилось еще что-нибудь? Говори! — потребовал глава миссии.

— Я подслушал разговор жрецов Анубиса. Принцессу Тейт подвергли особому ритуалу: раздели, обрили, надели на голову корону Нефер. Осталось натереть кожу особой пастой, и невеста готова. Но в пасту подмешали специальное зелье, которое мутит разум, разгоняет кровь и выпускает наружу самые низменные порывы. Согласно ритуалу, после умащения, девушка должна оставаться в одиночестве. Видимо для пущей торжественности в соседнее помещение посадили безумного раба и огромную собаку. Предполагалось, что, когда намазанная отравой принцесса придет в неистовство, двери как бы сами по себе откроются, порочная принцесса отдастся сначала человеку, а потом и животному. И, разумеется, погибнет. А если останется жива…

— Меня бы отправили в храм Астарты, обслуживать пилигримов, — встряла Тейт. — Они говорили между собой, я поняла.

— Возможно. В любом случае, это был бы не просто разрыв помолвки. Скомпрометирована была бы сама идея сватовства чужеземки.

— И что помешало осуществлению этих планов? — осторожно поинтересовался ярл Сигурд. До него дошло, в какую грязную историю они попали.

— Чудо! — с непонятной злостью отпарировал лазутчик. — Если бы все шло, как задумано, девушку из храма я бы вытащил, ничего бы ей не сделалось.

— Чего-то я недопонял. Давай сначала, — потребовал дядя.

— На нее напялили одну из корон Нефер! — лазутчик раздраженно ткнул пальцем в тиару на голове Тейт. — Их две. Одна дает власть над животными, другая подавляет волю самого человека. Но никто не мог знать, что божественная кровь первого дня прольется именно в тот миг, когда корона окажется на голове девушки. Священное соединение силы короны и силы крови первого дня меняет полюса и действует как самый мощный артефакт. Его не в состоянии одолеть никто и ничто. Даже древнейшая из древних магия жрецов Кем.