Нестрашные сны

И правда, надо быстро, очень быстро: «купол» темнел, становился непрозрачным и просто физически ощутимо-давящим. Лишь в самом центре еще оставалось светлое пятно размером чуть больше тусклой монеты солнца. Стремительно уменьшавшееся пятно…

- Улетай! – пронзительно крикнула Агата, хлопнув Рипа по боку. Отбила ладонь. Еще и мысленно скомандовала: Вверх! Быстрей! Улетай! Дракончик прянул, распахнул крылья, резко взлетая; едва не свалившийся Данил обхватил Рипа за шею. Агата зажмурилась и пригнулась, спасаясь от поднятой пыли и доносящейся сверху брани.

Рип поднимался вверх по стремительно сужавшейся спирали: черная хищная птица с всадником на спине. Вот птица в последний раз взмахнула крыльями, сложила их и нырнула в уменьшавшееся отверстие…

И купол схлопнулся.

Глава 11 Шкатулка Пандоры

Она стояла над котлованом – тем, что когда-то было главным корпусом НИЦЭМа. Стояла и смотрела, как вниз, в бездонную воронку, ссыпается земля, песок. Время. Зрелище просто завораживало: так ужасает и одновременно притягивает надвигающееся цунами или извергающийся вулкан. Агата даже не знала, сколько стоит здесь – может быть, всего час, а может, всю жизнь.

Она не слышала ни шороха, ни звука – ничего – и все же спросила, не оборачиваясь:

- Вы хотите меня убить?

- Да, - ответила Анжелика.

Агата оглянулась. Женщина стояла рядом и в точности как она сама, смотрела на зловещее варево.

- А почему? – спросила Агата с легким любопытством.

Почему, спросила девочка.

Потому что мне этого хочется. Самый простой… и не самый верный ответ.

Она стояла совсем рядом. Слушала, как бьется сердце девочки – лишь чуть чаще обычного! Ощущала живой жар человеческого тела. Видела, как под тонкой белой кожей пульсируют алые артерии, ветвятся голубые вены, сплетаются крохотные красные сосуды. Она будет очень осторожной и нежной, когда прокусит шелковую девичью кожу, Агата даже не почувствует боли. И потом – лишь легкое головокружение, как от шампанского, тихий звон в ушах, приятная слабость-истома, от которой захочется прилечь… Поцелуй смерти и поцелуй настоящей страсти – они так похожи!

И дальше, и больше – ничего.

Так было с ней самой? Не вспомнить уже.

Она почти ощутила запах солоноватый привкус горячей… никогда не пробованной человеческой крови. Уже клыки, повинуясь желанию своей хозяйки, уперлись игольчатыми остриями в нижнюю губу…

Так почему же, повторила девочка. Глупая-глупая, не пугается, не бежит, не прячется из кошмарного сна в действительность… хотя вряд ли теперь это удастся. Требует ответа, словно всерьез ожидает, что ей обоснуют необходимость ее собственной смерти.

…Да потому что ты предложила мне выбор – пусть даже возможность выбора – там, где я считала, выбора уже нет!

Я другая. Совершенно другая. Я не человек. И я свыклась с этим. Как ты могла, как ты посмела возвратить мне воспоминания!

И даже сновидения.

Мы не видим снов. Мы проваливаемся в пустоту не-существования между смыканием и подъемом век. Или странствуем по разноцветной ткани человеческих сновидений: подглядываем, смакуем, издеваемся и восхищаемся.

Но ты вернула мне мои собственные сны.

Где все еще существует солнце, запахи, вкус сорванных яблок на горячих губах…

Сны, из которых не хочешь возвращаться, и от которых, вздрагивая, просыпаешься со вскриком, как будто только что вынырнул из самого страшного и навязчивого кошмара. А рядом - он. Молчит. Только обнимает крепко, до боли.

И снова молчит.

Анжелика не ответила. Серые глаза ее были почти бесцветными - подстать больной Кобуци. Наверное, все мы здесь больны, подумала Агата, раз добровольно забираемся туда, куда нормальный человек не сунется ни во сне, ни наяву.

А как Анжелика попала в Кобуци, ведь она же не звала ее сегодня? Хотя, по словам Игоря… то есть куратора, вампиры могут свободно вмешиваться в человеческие сновидения. Но ведь тот же Борис не сумел, хоть и пытался там, в ИМФ: даже сейчас Агата чувствовала его прикосновения, легкие и раздражающие, как касания тополиного пуха.

Или…

- Это вы мешаете ему? Борису?

Вампирша перевела на нее взгляд прозрачных глаз и очень медленно, точно вспоминала, как это делается, растянула губы - Агату даже передернуло от этой ее новой улыбки.

- Догадливая! Ему это не понравится. Очень, - шепнула Анжелика.

- Это вы со своим Центром все здесь… сотворили? То есть, что вы сделали?

- Не знаю.

- Как не знаете?!

- Так не знаю! - сказала вампирша с раздражением, но это было куда лучше – наконец хоть что-то живое. – В НИЦЭМе вели много тем, кое-какие были закрытыми.

- Закрытыми для всех?

Анжелика сверкнула глазами.

- Для всех!

- А знаете, - сказала Агата, - я тут немного порасспрашивала про вас у ДэМээН… ну то есть у Осипенко.

- И?

- Вы ведь были ассистентом Зимина, его правой рукой. А Зимин - глава и основатель Центра. Так что… - Агата выразительно пожала плечами: ну не хотите – не говорите, но врать-то зачем? И главное - кому? Все равно же собираетесь меня убить.

Анжелика перевела ее жест правильно. Повторила потише: