Несущественная деталь

Кукла стояла под каким-то необычным углом. Под таким углом она непременно должна была свалиться. Может, у нее были какие-то особые ноги с присосками или магнитами. У нее когда-то была кукла, которая могла карабкаться по стенам. Она решила, что у этой куклы обычные кукольные размеры — вполне подходящие для человеческого ребенка, чтобы он мог ее таскать, как взрослые носят детей. У куклы была мерцающая желтовато-коричневая кожа, черные, очень курчавые волосы и, как обычно у кукол, слишком большие глаза, голова и пухленькие ручки и ножки. На кукле были маленькая жилетка и трусики какого-то темного цвета.

— Йайм? Вы меня видите? Вы меня слышите?

Голос исходил из куклы. Рот у нее двигался, когда она говорила, но утверждать это наверняка было трудно, так как что-то мешало ей смотреть. Она попыталась поднести руку к лицу, чтобы убрать то, что мешает ей смотреть, но рука ее не слушалась. Рука словно онемела. Она попыталась поднять другую руку, но и эта рука ее не слушалась. Сигналы от обеих рук словно накапливались в ее голове, пытались сказать ей что-то, но она не могла разобрать, что. Множество таких сигналов поступало ей в голову со всего тела. Еще одна загадка. Они утомляли ее. Она попыталась зевнуть, но в ее челюстях и голове словно был песок.

Она открыла другой глаз и увидела двух кукол. Они ничем не отличались одна от другой и обе стояли под одинаковым странным углом.

— Йайм, вы вернулись! Хорошо!

— Рошо? — сказала она. Она хотела сказать «Хорошо», но у нее не получилось. Похоже, она толком не владела ртом. Она попыталась сделать глубокий вдох, но и это у нее плохо получилось. Он чувствовала себя так, будто ее заклинило где-то, словно она пыталась протиснуться через очень узкий лаз, но не смогла и застряла.

— Оставайтесь со мной Йайм, — пропищала кукла.

Она попыталась кивнуть, но… нет.

— Да, — проговорила она.

Она сообразила, что кукла всего одна — не две. Просто у нее возникли проблемы с фокусировкой. Кукла располагалась слишком близко, а в глазах у нее было что-то — что-то черное — и все размещалось под каким-то странным углом. Потолок, — если уж так его называть, — казалось, был расположен слишком близко к курчавой голове куклы. А единственным источником света в этом тесном, темном пространстве вроде была сияющая кожа куклы.

Куда она попала, черт побери?!

Она попыталась вспомнить, где была в последний раз.

Она стояла под кораблем, ее вводили в курс дела, она смотрела на изображения звезд, пучков и систем, громадный темный корпус корабля нависал над ней. Нет, она выходила из-под корабля в дождь, а тупое рыло корабля нависало над ней, словно черный стеклянный утес; гигантский плоский нож, с помощью которого можно врезаться в самое подбрюшье вселенной…

— Йайм, — пропищало что-то. Она открыла один глаз. О да, эта чудная маленькая куколка, стоящая перед ней. Под странным углом.

— То? (Что?)

— Не делайте этого. Оставайтесь со мной. Не уплывайте так.

Она хотела рассмеяться, но не могла. Не уплывать? Как? Куда? Она была поймана здесь, в ловушке.

Кукла качнулась к ней, походка у нее была неловкая — на таких коротких, толстых ножках. Она держала что-то в руке, что-то, похожее на иглу, за которой тащилось какое-то подобие тонкой нити. Нить исчезла в ниспадающей узкой темноте за куклой. Ей показалось, в этом есть что-то знакомое, но неправильное в двух расположенных близко друг к другу поверхностях за куклой.

В другой руке кукла тоже что-то держала. Игрушка подошла так близко к ее голове, что она уже и не видела ее — только что-то смутное. Но она чувствовала ее; чувствовала, как ее маленькое тело в одежде прижимается к ее голове.

— То ты елаешь? — спросила она у куклы. Что-то холодное прижалось к ее шее. Она попыталась пошевелиться. Пошевелить чем угодно. Веки — они работали. Рот — немного. Губы, казалось, были как чужие — не сжимались. Лицевые мускулы — более или менее. Язык, горло, дыхание — чуть-чуть. Пальцы? Пальцев нет. Носки ног? Не реагируют. Мышцы мочевого пузыря. Что-то есть. Здорово — если захочет, то сможет опорожниться.

Ни головой, ни телом, ни конечностями — никак.

Внезапно ей стало ясно, что это за узкое наклонное пространство, она поняла, что все еще находится на корабле, в той же гостиной, в которой была, когда корабль начал ускоряться. Ускоряться? Разве корабль ускорялся? Это был пол — сложившийся и прижатый к стене. Она лежала на стене, а пол надвинулся на стену, и она лежала стиснутая между ними двумя. Этим и объясняется то, что она не может пошевелиться.

— Что? — пропищала кукла, вскарабкавшись на ее лицо, перебравшись по другую сторону ее шеи.

— То ты елаешь? — повторила она.

— Я делаю вам инъекцию из микроаптечки и подключаю к шлангу аптечки дистанционного действия, она в двух метрах.

— Еня авалило?