Несущественная деталь

Она посмотрела на старика, его лицо было подсвечено сиянием от изображения существа, которое состояло в основном из черных линий и каким-то образом умудрялось жить на солнечных поверхностях.

— А вы ее можете увидеть по-настоящему в четырех измерениях?

— Да, — ответил он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. Голос его звучал гордо и одновременно застенчиво. Лицо засветилось, он, казалось, был полон энтузиазма и стал похож на шестилетнего мальчика.

— И как такое возможно?

— Потому что я на самом деле не человеческое существо, — сказал он ей все с той же улыбкой. — Я аватара корабля. На самом деле вы говорите с кораблем, который способен снимать и по достоинству оценивать четырехмерные изображения. Имя корабля, мое истинное имя — «Не тронь меня, я считаю». Прежде я целиком принадлежал Культуре, теперь я независимое судно, пребывающее в основном в пределах того, что иногда называется Отдаление. Я — бродяга, разведчик и иногда с удовольствием предлагаю услуги в качестве переводчика Культуры (облегчаю общение между совершенно непохожими видами и цивилизациями) всем, кто нуждается в такой помощи. И, как я уже сказал, еще я коллекционирую изображения тех, кто кажется мне самыми совершенными существами в тех местах, куда приводят меня мои странствия.

— А вы не могли снять мое изображение так, чтобы я не знала об этом?

— В практическом смысле — да. Нет ничего легче.

— Но вы сначала пожелали спросить моего разрешения.

— Сделать это в тайне от вас было бы грубо, бесчестно, разве вы так не считаете?

Она несколько мгновений смотрела на него.

— Наверно, — сказала она наконец. — Так. А будете вы показывать кому-нибудь это изображение?

— Нет. До сего дня, когда я показал вам звездный полевой оконтуриватель, никто не видел этих изображений. У меня их много. Хотите?..

— Нет, — сказала она, улыбаясь и поднимая руку. — Не надо. — Изображение исчезло, и комната снова погрузилась в сумрак.

— Даю вам слово, что в том невероятном случае, если я все же решу показать кому-то ваше изображение, я не сделаю этого без вашего ясно выраженного разрешения.

— В каждом отдельном случае?

— В каждом отдельном случае. И такое же предварительное условие применимо к…

— А если вы сделаете это, если вы снимите мое изображение, то я что-нибудь почувствую?

— Ничего.

— Ммм. — Продолжая обнимать себя за ноги, она опустила лицо на колени под халатом, коснулась языком мягкой материи, потом ухватила ее зубами — взяла в рот маленькую складочку.

Химеранс несколько мгновений наблюдал за ней, потом сказал:

— Ледедже, вы мне разрешите снять ваше изображение?

Она выплюнула изо рта складочку материала, подняла голову.

— Я уже спрашивала у вас: а что с этого буду иметь я?

— А что бы вы хотели?

— Заберите меня отсюда. Возьмите меня с собой. Помогите бежать. Спасите меня от этой жизни.

— Я не могу это сделать, Ледедже, извините. — В голосе его слышалось сожаление.

— Почему?

— Это имело бы последствия.

Она снова уронила голову. Уставилась на ковер у прикрытого жалюзи окна.

— Потому что Вепперс самый богатый человек на планете?

— Во всем Сичультианском Энаблементе. И самый влиятельный. — Химеранс вздохнул. — Так или иначе, есть пределы моим возможностям. У вас свои традиции здесь, в этом мире, в гегемонии, которую вы называете Энаблемент, ваши собственные правила, традиции, обычаи и законы. Считается неприемлемым вмешиваться в жизнь других сообществ, если только у вас нет достаточно веских оснований и согласованного стратегического плана. Как бы нам этого ни хотелось, мы не можем просто идти на поводу у наших собственных сентиментальных порывов. Мне искренно жаль, но, как это ни печально, то, что вы просите, вне моих возможностей.

— Значит, я ничего не буду иметь с этого, — сказала она, чувствуя, с какой горечью зазвучал ее голос.

— Я уверен, что мог бы открыть счет в банке с такой суммой, которая помогла бы…

— Вепперс ни за что не позволит мне жить независимой жизнью, — сказала она, покачав головой.

— Но, может быть…

— Да сделайте уже это, — сказала она, еще крепче обхватив себя за ноги и посмотрев на него. — Мне нужно встать или как?

— Нет. Вы уверены?..

— Делайте, — сердито повторила она.

— Может быть, я все же могу предложить вам какую-то компенсацию…

— Да, да. Что сочтете нужным. Сделайте мне сюрприз.

— Сюрприз?

— Вы меня прекрасно слышали.

— Вы уверены?

— Уверена, уверена. Ну, вы уже закончили?

— Ага, — проговорила Смыслия, медленно кивая головой. — Похоже, это оно и есть.

— Корабль внедрил мне в голову невральное кружево?

— Да. Вернее… он внедрил семя — кружево разрастается.

— Я тогда ничего такого не почувствовала.

— И не должны были. — Смыслия посмотрела в сторону пустыни. — Да, «Не тронь меня, я считаю», — сказала она, и у Ледедже создалось впечатление, что Смыслия говорит с самой собой. — Наступательный корабль ограниченного действия — НКОД — класса «Хулиган». Объявлен Эксцентриком и Отдаленцем больше тысячи лет назад. А несколько лет назад совсем пропал из виду. Может быть, ушел на покой.

Ледедже тяжело вздохнула.