Несущественное действие (СИ)

-И они всё так же движутся за пределы границы галактики?

-Данные не дают повода сомневаться в этом.

Но это было только частично правдой. Лети дезертиры по прямой, вылетели уже бы за пределы Млечного Пути, но они делали неочевидные остановки, и явно пытались двигаться вдоль рукавов. Эйдур убедил себя, что они пытаются оторваться от погони. Частично это им всё таки помогало. Не знать о летевшим за ними корабле, они не могли. Они также видят волну "Несущественного" в гиперпространстве, как и Эйдур видит их. Это была одна из особенностей гиперпространства - скрыться в нём практически невозможно, если расстояние не превышает тысячи световых лет, что не позволяет волне достаточно рассеется.

-Корабль.

-Да, Эйдур.

Субинтеллекта всегда отзывался шаблонно, следуя строго своим настройкам, называя либо имя, либо звание. Эйдур давно смирился с этим фактом.

-Дай знать, когда мы сможем выйти на прямой контакт с дезертирами, - и на всякий случай отправил предупреждение вдоль волны беглецов. Это был призыв сдаться, и Эйдур посылал его каждый раз. Не было сомнения, что они его получали, но ответа так и не последовало.

Послание долетит быстрее "Несущественного", но "Несущественный" лучше синхронизируется с гиперпространством, чем корабль дезертиров, а значит, движется быстрее, пускай и не в разы. И только часы отделяли его от момента, когда он сможет настичь их. Справедливость восторжествует.

Эйдур проснулся через три часа. Он заснул в том же кресле, в котором и сидел. Во сне он снова видел ту жуткую картину. Бойню возле туманности Конской Головы. Момент, когда он провалил финальный экзамен. Тэволюционный вирус превращал всё, до чего мог дотянуться, в оружие. Целые флотилии были поглощены им. Машины-оружия появлялись прямо из кораблей людей, разрывали их на части, делали свой единственный импульсный выстрел, от которого тут же разрушались. Никаких радиаторов, ничего, что могло отводить тепло. И тут же собирались в оружие вновь.

Гидра. Вот какое было идеальное название этого вируса. Бойня стёрла часть туманности подчистую.

Крики умирающих людей, слышимые в эфире, до сих пор эхом отзывались во снах Эйдура. Это была существенная причины спать как можно меньше.

Он поднёс правую руку к своему лицу, и пальцами руки надавил на свои глаза, пытаясь прийти в себя. Так он просидел ещё три минуты.

-Корабль.

-Да, Эйдур.

-Сколько нам ещё лететь до следующей остановки? - Он провёл рукой по влажному лицу и убрал руку, задумчиво сглотнув слюну. Горло пересохло.

-Восемь часов, тридцать семь минут. Погрешность двадцать секунд, - беспристрастно ответил ему субинтеллект. Впрочем, как и всегда.

Ещё восемь часов ожидания, во время которых ничего произойти не может. В гиперпространстве нельзя устроить перестрелку на лазерном, или кинетическом оружии. Нельзя подложить мину следующему за тобой кораблю. В этом пространстве некоторые законы попросту отсутствуют. Любой материальный объект из трёхмерного пространства, попросту превращается в волну. От неминуемого распада частиц, из которых состоят Эйдур и корабль, стоит преградой инверсионное силовое поле, удерживающее фундаментальное состояние частиц внутри себя. Любая брешь, любое наносекундное отключение щита, и корабль, вместе с его экипажем, превратится в статичную волну, слившись с бесконечной волной самого гиперпространства. Но никаких сил, способных угрожать состоянию щита, здесь не существовало. Здесь приходилось играть по особенным, урезанным правилам вселенной.

Единственное, что без проблем можно было сделать в гиперпространстве, это послать прямой луч на интересующий тебя объект, но мощности хватало только для аудиосообщений. При этом, чем более узкая волна, которая здесь была эквивалентна массе в реальном пространстве, тем слабее она поддаётся рассеиванию на расстоянии, и можно было посылать аудио или текстовые сообщения с более высокой скоростью, нежели скорость перемещения космических кораблей, а лететь такой луч мог без изменений почти весь рукав галактики, перед тем, как рассеется. Энтропия существовала и здесь.

Эйдур снял с себя защиту, отодвинул стул от панели управления, и медленно встал со стула. Мера предосторожности не будет его беспокоить ещё пару часов. Мышцы не затекли, но чувство внутреннего дискомфорта ощущалось отчетливо.

Он принял душ умеренной теплоты, пытаясь отогнать образы, туманно преследовавшие его на периферии сознания.

После душа корабль выдал ему гм-порцию, рассчитанную по калориям, чтобы поддерживать био-функциональность тела Эйдура. Многосоставную аминокислотную кашу он ел уже на протяжении нескольких месяцев, а позже запивал разбавленным синефрином. Он хотел бы дополнительных стимуляторов цнс, чтобы как можно больше оставаться в бодром состоянии, но субинтеллект корабля отказал ему в этом. Эйдур догадывался, что причиной отказа является его ухудшающееся моральное состояние, а упрашивать корабль смысла нет. Требовать он тоже не мог. Но мог капитан "Несущественного".