Несущий смерть

Эдди съехал от матери и вместе с кем-то снимал квартиру в подвальном этаже на Мейда-Вейл. Мать Эдди сказала, что мобильника у него нет, но Анна этому не поверила; еще мать сообщила, что у него нет больше машины. В полуподвал с улицы вела крутая лестница с толстыми железными перилами и литой решеткой. Дверь в квартиру оказалась вполне современной, из полированной сосны и с небольшой мозаикой из кусочков цветного стекла, скрепленных белым пластырем.

Они позвонили, но, не услышав никаких звуков в ответ, принялись колотить в дверь. Никакого ответа. Заглянув в окна, они увидели лишь грязные серые сетки и плотные занавески. Анна застучала в дверь ладонью. Через некоторое время Гордон жестом предложил ей прислушаться. Кто-то открывал замки — один сверху, другой внизу двери. Потом отодвинули засов, и дверь слегка приотворилась. В проеме стояла девушка с выкрашенными в черный цвет волосами, бледным одутловатым лицом, подведенными черным карандашом глазами и густо накрашенными черными ресницами. С такой раскраской она походила на барсука.

— Эдди Корт дома, милочка?

Она прищурилась, словно пытаясь сосредоточиться. Анна предъявила свое удостоверение, представилась и представила Гордона.

Девушке, похоже, было наплевать.

— Чего надо?

— Поговорить с Эдди — он дома?

— С ди-джеем, что ли?

— Вот именно. Можно войти?

Девушка отступила внутрь, поплотнее запахнувшись в халат. Она была босиком и явно мучилась похмельем.

— Где его комната?

— Последняя — прямо и вперед, мимо кухни.

— Спасибо. А как вас зовут, милая?

— Меган Филипс. Я с дружком живу в первой от входа комнате. Это его жилье, но его сейчас нет.

— Меган, пройдите, пожалуйста, в свою комнату. Если понадобится, я к вам постучу.

В квартире стоял убийственный запах — смесь плесени, ароматических палочек и нечистых тел. В кухне была грязь, везде валялись немытые кастрюли и сковородки, ножи, вилки, ложки и остатки упаковок от еды навынос. Мусорный бак до краев наполнен протухшей едой; казалось, даже линолеум покрыт слоем жирной грязи.

— Брр, — скривившись, поежился Гордон.

К двери в последнюю комнату был прикреплен постер с Эллисом Купером,[4]стена рядом вся исписана именами и номерами телефонов. В углу валялась пара старых резиновых сапог, сломанный зонтик и пылесос с рваным мешком. Анна громко постучала в дверь и прислушалась. Гордон повернул ручку, и дверь открылась; изнутри она держалась на свободной цепочке. Гордон открыл дверь пошире, но все равно почти ничего нельзя было рассмотреть. Темно-синие стены, синий протертый ковер на полу, почти скрытый кучами грязной одежды и обуви: джинсов, рубашек, туфель, кроссовок, ковбойских сапог, вонючих носков и нижнего белья. Не комната, а хлев, и пахло там соответственно.

Анна прошла вглубь комнаты. Сквозь задернутые занавески едва пробивался дневной свет. Кровать состояла из горы старых одеял, прикрытых сверху заляпанным желтым покрывалом. Анна огляделась, жестом подозвала Гордона и приподняла покрывало, которое они тут же вдвоем торопливо стянули с кровати. Свернувшись комочком, в носках, трусах и рваной футболке, под покрывалом лежал Эдди Корт в бессознательном состоянии. Он не пришел в себя даже после того, как с него стащили покрывало. Слабый свет из грязного окна падал прямо на него, но он не шевелился.

— Он умер? — прошептал Гордон.

— Нет, просто крепко накачался и должен проспаться.

Анна толкнула кровать ногой. Поразительное дело: они раскачивали кровать и трясли Эдди, однако он не приходил в себя.

Гордон испугался, что у Эдди передозировка.

— Давай, Эдди, просыпайся! — громко сказал он.

Вдруг откуда-то вырвалась громкая музыка — аранжировка на тему мелодий группы «Куклы». Анна резко обернулась. Звук шел из пары грязных джинсов, валявшихся у ее ног. И он сработал: Эдди негромко застонал и пробормотал что-то нечленораздельное. Не замечая Анны и Гордона, он перевалился через край кровати на пол и трясущимися руками потянулся к джинсам.

— Вероятно, это ваша мать, — предположила Анна, выхватывая у него джинсы.

Эдди перекатился на спину и зажмурился, когда свет неожиданно попал ему в глаза.

— Что за хрень! Вам чего?

— Приехали задать вам пару вопросов.

Анна отправила Гордона готовить кофе, а Эдди поплелся в ванную. В двери ванной было матовое стекло, кое-где треснувшее, и Анна видела силуэт Эдди, пока тот пытался привести себя в порядок. Вылезти в окно он не мог — оно было зарешечено. Через пять минут она резко постучала в дверь и велела ему выходить. Он успел натянуть джинсы и как будто слегка очухаться.

— Что, хорошо вчера оторвались? — спросила Анна, возвращаясь вслед за ним в омерзительную спальню.

— Да, по полной программе. — Он растянулся на кровати, вытирая мокрые волосы.

— Ну ладно, у нас есть пара минут до возвращения детектива-констебля Лоуча.

— Он что, кофе мне варит?

— Да, и вам это на руку — я хотела поговорить с вами наедине. Если сообщите то, что мне нужно, мы вас не заберем.

— А за что меня забирать-то?

— За ложь и сокрытие улик — вы крепко вляпались.

— А я ничего такого не делал.

Она подошла ближе: