Несвершенное (ЛП)

— Он спросил, нельзя ли ему переночевать в одном из номеров. И я его впустила. Джон решил, что я просто сбрендила, раз решилась на это. Хотя, честно, не знаю, позволила бы я войти любому другому Линберну в наш дом. Но если бы и позволила, то только из-за сильного ужаса перед ними. Справедливости ради замечу, что и тогда я боялась. И весь остаток ночи я не сомкнула глаз, боясь того, что он с нами сделает, стоит только нам заснуть. Но страх не единственная причина, почему я его впустила. Пусть он и был Линберном, но он был еще и ребенком, и я не могла бросить его на произвол судьбы в мороз. На следующее утро он выглядел таким же усталым, как я, как будто тоже не спал, и похоже, надумал остаться и заработать себе на жизнь. Мы согласились, потому что не знали, на что он способен, ответь мы отказом. Но он стал работать. Он рослый и мускулистый, и хороший работник, — сказала Марта, и в ее голосе слышалась нотка гордости, которую ни с чем невозможно было перепутать, она произнесла последние слова просто и непринужденно, словно хвалилась любимым племянником. — Он всегда найдет время, чтобы помочь. Даже сейчас. Он сразу же обратил внимание, что у Джона проблемы со спиной, и устроил так, чтобы всегда быть у того под рукой для выполнения самой тяжелой работы — перетаскивания ящиков или бочек вверх или вниз. Я все ждала, когда он начнет колдовать. Ложась спать, я не раз кляла себя, упрекала. Ведь я знала, кто они и что из себя представляют. А потом я увидела, как он колдует, и оказалось, что все не так плохо. Он держал от нас подальше других чародеев. Даже после того, как он вернулся в Ауример, обратно к ней… — и Кэми поняла по тону голоса Марты то, чего раньше совершенно не замечала — Марте очень не нравится Лиллиан. — Он пришел убедиться, что с нами все в порядке, и другие чародеи ничего нам не сделали.

Кэми вспомнилось, как Джаред набросился на человека Роба, сержанта Кенна, который следил за ней. Как он угрожал тому похоронить его заживо возле калитки в ее сад, если Кенн еще хоть раз посмеет прикоснуться к ней. Девушка нисколько не сомневалась, что Джаред сделает невозможное, чтобы уберечь все, что ему дорого.

— Не то чтобы он нанялся нам в сторожевые псы, — взволнованно сказала Марта. — Я совсем так не считаю. Он не имеет ничего общего с матушкой Линберн из преданий, которая спустилась с холма с корзинкой в одной руке и магией в другой. Он приходил, когда нужно было стащить тяжелые ящики в подвал или поднять их наверх. Он брал на себя всю тяжелую работу. Всегда помнил об этом.

И Марта ничего не забыла. Она приняла его не единожды, но дважды. Дала кров Лиллиан и Эшу Линбернам, которых, как было известно Кэми, боялась до жути, и разрешила им жить у себя в баре несколько месяцев, пока Джаред томился замурованным в Ауримере, и все сочли его мертвым. Она принесла к его кровати цветы, когда Джаред метался в лихорадке.

— Он славный малый, — сказала Марта. — Вот и все. Он делает все возможное, и я поступаю так же.

Кэми посмотрела в окно, взглянула на узкую городскую улочку, на лес, волнуемый ветром, на Ауример и огненный круг на фоне неба. В этой женщине, несомненно, горел огонь, и он сиял ярче алого и золотого. Джаред не забыл, Марта не забыла и Кэми не хочет забывать. Это напоминание — для города есть надежда. В мире существует нечто, посильнее страха.

К тому времени, как за окнами сгустились сумерки, бар был полон света и шума. Все, кто не явился на боевой клич Лиллиан, придут на вечеринку.

Кэми старалась не винить их. Она пыталась просто радоваться тому, что они здесь: а именно этого хотели ее друзья и она сама, притвориться, будто признают власть Роба, что все нормально и что они смогут жить с этим. Она видела это в лицах пришедших людей… они верили обещаниям Роба и готовы были пойти с ним на сделку или, по крайней мере, считали, что иного выбора просто нет.

Было как будто неважно, что Роб попросил принести ему новую жертву. Как будто они собирались уступить ему, выбрать смерть, или, по крайней мере, закрыть глаза, как они это сделали в случае Криса Фэйрчайлда. Его жена и маленький ребенок на вечеринку не пришли.

Правда, пришла Дороти, библиотекарь. Она надела праздничный кардиган, вместо привычного розового. И Эмбер Грин пришла, а вот ее парень Росс, нет. К ней подошел стеснительный Генри Торнтон и пригласил на танец. Также пришли один из братьев Холли и ее сестра. Поначалу они вели себя неуверенно, не зная наверняка, будут ли им здесь рады. Но Холли подошла к ним, чтобы поговорить, и, похоже, их общение пошло им всем на пользу.

Папа снабжал Лиллиан четкими инструкциями о том, как правильно интересоваться здоровьем людей, как они поживают, как дела на работе и что нового у их детей.

— Я не понимаю, к чему все эти вопросы, — сказала ему Лиллиан с кислым видом.

— А к тому, что они демонстрируют зачатки уважения к другим людям, Лиллипут. Это станет для многих сюрпризом, но если повезет, — сюрприз окажется приятным.