Несвятое семейство

Мальчик ведь должен получиться очень красивым. В родителей. Поэтичным, изящным – в маму. В папу – талантливым и веселым. И Ромка ей говорил, что совсем не возражает против брака. И мама поймет. Должна понять…

Нет, нельзя убивать малыша. Плод их любви. Послание Всевышнего. Чудо!

И Аленка – наплевать, что у Ромки сейчас кинопробы! – немедленно ему позвонила. А вечером, когда встретились, с ходу бухнула:

– Ромочка… У нас с тобою ребеночек будет!

Тревожно уставилась на актера. Что она сейчас прочтет в его глазах? Злость? Страх? Гнев?

Нет. Только досада.

– Ты… ты уверена? – пробормотал Роман.

– Достоверность у теста – девяносто девять процентов. – Девушка очень старалась выглядеть спокойной.

– А какой срок? – деловито уточнил он.

– Ну… я точно не знаю. Небольшой, наверное.

– Значит, можно «мини» делать, – уверенно откликнулся парень.

Встретив ее испуганный взгляд, уточнил:

– Вакуумная чистка, наименее травматичный метод.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Ты ждала, что я предложу тебе замуж и рожать? – прищурился он. – Не рановато тебе?

– Рановато. Но… мне просто так жаль его… – опустила голову девушка. – Он ведь уже человек!

– Брось! – отмахнулся Роман. – Никакой он не человек. Просто скопление клеток. Что-то вроде опухоли.

Нет, совсем не подобного разговора Аленка ждала. Гневно взглянула на Романа:

– Ничего не скопление, он живой, сердце бьется!

– Ну, рожай, если фигуры не жаль, – пожал плечами актер. – Отдашь потом на усыновление. Еще и приплатят тебе за красивенького, здорового.

Девушка взглянула на него с ужасом:

– Что ты сказал?!

– Но ты же не собираешься – в пятнадцать лет! – сама нянчить младенца?!

– А что здесь такого? Мама моя поможет…

– Нет, Елена, – строго произнес он. – Так дело не пойдет! Или ты немедленно направляешься на аборт, или…

– Или что? – перебила она. – Ребенок – мой! Что хочу, то с ним и делаю!

– Какого дьявола я только с тобой связался! – досадливо выдохнул он.

И это говорит человек, которого она любила больше всей своей жизни!

Ох, до чего хотелось ей сейчас уничтожить Романа, растоптать. Стереть с его лица деловитое выражение, будто они условия актерского контракта обсуждают! Чем бы уколоть его максимально больно?!

– А ты вообще в курсе, – тихо произнесла она, – что я – несовершеннолетняя, даже шестнадцати нет? И ты об этом прекрасно знал – но спал со мной, был у меня первым!

– Что дальше? – нехорошо прищурился он.

– Ну, номер статьи в Уголовном кодексе про совращение малолетних я не знаю, но она там имеется, не сомневайся!

– Ты мне угрожаешь?! – опешил актер.

– Я защищаю – своего ребенка и себя, – парировала девушка.

– Ох, дура ты! – вырвалось у Романа.

Впрочем, почти мгновенно лицо его помягчело.

– Глупенькая, – добавил он уже совсем другим тоном. – Глупенькая маленькая девочка… Ты так себя ведешь, потому что очень хочешь этого малыша, да?

Аленку же вдруг пронзила столь острая жалость к младенцу, чью судьбу они сейчас решали, что слезы брызнули у нее из глаз.

– Нет, не хочу, – проревела она. – Но раз уж он есть – я не могу его убить!

Роман решительно приблизился к ней, сжал в объятиях. Аленка попробовала вырваться, но он держал ее крепко. А когда девушка отплакалась, твердо произнес:

– Если ты твердо надумала – хорошо. Мы его оставим.

* * *

Про то, чтобы пойти в ЗАГС, Аленка даже не заикалась. Рома смирился с тем, что у них будет ребенок, – уже хорошо. Лишь бы не отказался от сына, стал ему пусть приходящим, но отцом! И никаких денег от него ей не надо – вытянут малыша сами с мамой.

Впрочем, признаться во всем матери духу у Аленки пока не хватало. Да и Роман не советовал. Сказал: кто его знает, как мамуля себя поведет? Вдруг тоже заговорит про скопление клеток и вакуумную чистку? Нужно хотя бы пару месяцев подождать, чтобы аборт уже поздно было делать.

– Веди себя как ни в чем не бывало. И румянчик по утрам подрисовывай, а то бледненькая ты очень, – наставлял он подругу.

Сам же относился к ней теперь как истинный рыцарь. Постоянно поддерживал под руку, чтобы не поскользнулась, подарил теплый шарф с брендом известной фирмы: «Тебе себя вдвойне беречь надо». Даже кофе ей не позволял пить – для малыша вредно.

«Удивительно, как он быстро смирился», – дивилась про себя Аленка. Даже беспокоиться начала: не ведет ли Рома какой-то своей игры? Девочкой она была начитанной, соответствующий пример в памяти быстро всплыл – Клайд Гриффитс из «Американской трагедии» Теодора Драйзера. Тот тоже, когда его девушка отказалась делать аборт, вел себя с ней мягко-ласково. Усыпил бдительность, выждал подходящий момент – да и утопил в пруду.

Впрочем, она тут же себя успокоила. Никогда Рома – ее принц! – ничего подобного не сделает. Да и времена сейчас другие.

– Аленка, – однажды предупредил Роман, – у меня форс-мажор. Срочно вызвали на съемки. Завтра улетаю на Байкал. На неделю.

– Ой, как жаль! – расстроенно протянула девушка. – А я на послезавтра к врачу записалась. Думала, ты со мной пойдешь…

Он вздохнул:

– Ален, мне и самому не хочется ехать. Но я пока не Брэд Питт, график съемок диктовать не могу.