«Несвятые святые» и другие рассказы

И тут мне повезло: отец Рафаил был человеком, не унывавшим никогда и ни при каких обстоятельствах. Уныние он считал самым глупым из семи смертных грехов. Для начала он жестоко высмеял мое маловерие и напомнил, что я забыл самое простое и известное всем средство — начать читать молитвенное правило о потерянной вещи.

Его слова меня просто сразили. Как же я мог забыть?! Ведь прекрасно известно, что есть проверенный способ, правило совсем простое: читай 50-й псалом царя Давида и Символ Веры — и вещь найдется.

Кстати, не так давно это правило мне очень пригодилось: Ирина Владимировна Кругова, жена Александра Кругова, главного редактора журнала «Русский дом», купила новый автомобиль. Я его освятил, а на следующий день машину украли. В милиции сказали, что эта модель относится к числу самых угоняемых и, скорее всего, машину уже разбирают на запчасти. Но Ирина, в отличие от меня, сразу вспомнила об особой молитве. Она только усмехнулась на слова милиционеров и стала читать это самое правило. Через день машину благополучно нашли, только замок зажигания был вырван с корнем.

А я об этой молитве позабыл! Больше того, конечно же прав отец Рафаил: от отчаяния и маловерия я вообще запамятовал, что надо обратиться не к Вите Бурдюку, не к букинистам, не к московским ростовщикам, а к Самому Господу Богу, и больше ни к кому! Но отец Рафаил обо всем этом вовремя мне напомнил. Вечером, на всенощной, и на литургии, и в вагоне поезда, по пути в Москву, я все время не переставая читал «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей» и «Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя», пока не уснул под утро в купе под стук колес. Господь еще так устроил, что я оказался в купе один и мог спокойно помолиться.

А наутро, когда я прямо с вокзала приехал в Издательский отдел Патриархии, меня ждал там Виктор Бурдюк. С книгой! Завернутой в атласную ткань и совершенно не поврежденной. Той самой, принадлежавшей владыке, доставшейся ему от отца-священника. Как Виктор нашел ее, он рассказывать не стал. Да и я, глядя на его усталое лицо, не расспрашивал. Потом по некоторым признакам я догадался, что Виктор призвал на помощь каких-то своих знакомых из прежней, тюремной жизни.

Я передал книгу владыке Питириму. Он, слава Богу, даже не упрекнул меня — вот настоящие благородство, снисходительность и христианская любовь!

От радости я сразу позвонил отцу Рафаилу.

— Вот видите, Георгий Александрович, как Господь близок к нам! — вдохновенно произнес отец Рафаил.

Еще бы мне было не видеть!

Коля Блохин благополучно пропил пятьсот рублей, и наши отношения вернулись на круги своя. Только книги я с ним больше не затевал печатать. Лишь те повести, которые он написал в тюрьме, я потом опубликовал в нашем монастырском издательстве.

С тех пор я прочно усвоил: нельзя одновременно служить Богу и мамоне. Что правда, то правда. Если же не пытаться это смешивать, то Господь Сам пошлет все необходимое в нужное время. Таков не только мой опыт. В похожую историю попал как-то один мой друг. Только ставки в его случае были гораздо более серьезными. Поэтому, когда время от времени я звоню ему и говорю: «Хочешь спасти душу и заработать миллион?» — а он отвечает: «Да-а!» — оба мы понимаем, что это всего лишь шутка.

Еще об одном нарушении Устава, или О том, как отец Рафаил оказался Ангелом

По правилу святых апостолов, священник, ударивший человека, подлежит каноническому наказанию и запрещается в священнослужении.

Произошло это в 1977 году. Отец Рафаил был тогда совсем молодым иеромонахом, недавно рукоположенным в Псково-Печерском монастыре. Однажды, солнечным летним утром он в самом прекрасном расположении духа вошел в Успенский пещерный храм — служить литургию. Однако первыми, кого он там увидел, были три пьяных хулигана. Один из них под хохот приятелей, прикуривал папироску от лампады у иконы Божией Матери. Дальнейшее, по словам отца Рафаила, он помнит смутно. Как потом рассказывали прихожане, свидетели этой сцены, молодой иеромонах сгреб веселого курильщика в охапку (а отец Рафаил обладал совершенно выдающейся физической силой), выволок его на улицу, на паперть храма, и нанес такой удар, о котором до сих пор вспоминают очевидцы… И в этот момент отец Рафаил пришел в себя.

Словно в замедленном фильме, он увидел, как несчастный хулиган отделился от земли, воспарил над папертью и, грохнувшись оземь, остался недвижим…

Насмерть перепуганные товарищи бросились к нему и, озираясь на отца Рафаила, за руки поволокли приятеля прочь от храма, к монастырским воротам. А отец Рафаил, осознав, что произошло непоправимое и он теперь не сможет служить литургию, схватился за голову и опрометью бросился в келью отца Иоанна, своего духовника.

Отец Иоанн в этот час совершал монашеское молитвенное правило. Ворвавшись без стука в келью к старцу, отец Рафаил рухнул перед ним на колени.