Нет числа дням

Потертый ковер в темном узком холле закрывал старую неровную плитку. Возле лестницы Ник увидел некое подобие окошка, будто в билетной кассе на заштатной железнодорожной станции. За ним сидела женщина в бесформенном коричневом платье и шали. Ник мгновенно понял, что именно с ней разговаривал по телефону. Узкое морщинистое лицо было таким смуглым, что почти сливалось с платьем. Тем нелепее выглядели торчавшие над ним ярко-рыжие волосы. Женщина без улыбки посмотрела на Ника:

— Si?

— Я ищу Бэзила Палеолога. Это мой брат. Бэ-зил Па-ле-о-лог. Он у вас остановился.

— Che?

— Parla inglese? Вы говорите по-английски?

— Inglese?

— Да. Si. Inglese. Он и я. Англичане. Бэзил Палеолог. Он здесь?

— Палеолог?

— Да, да. Я…

Как только женщина разобрала имя, она не дала Нику вставить ни слова. Замахав руками, она совершенно неожиданно набросилась на него с неразборчивой руганью, крик эхом отражался от стен. Ник не понимал ни слова, но тут же смекнул, что хорошим отношением к Бэзилу здесь и не пахнет. Женщина явно разозлилась. Ник попытался умиротворить ее улыбкой и успокаивающими жестами, но без толку. Пришлось ретироваться.

Проклятия понеслись за ним по улице и затихли очень не скоро. Ник направился к соседнему бару; на помощь он не надеялся, но идти все равно было больше некуда. Несмотря на погоду, двери были распахнуты, открывая взгляду стойку, которая тянулась через половину зала. За ней стоял пожилой пузатый бармен — barista, — лысый, зато с холеными усами. Он обменялся многозначительным взглядом со своим единственным посетителем — облокотившимся на стойку молодчиком в запыленной рабочей одежде, — а потом ухмыльнулся Нику:

— Buongiorno[27].

— Buongiorno, — стараясь выглядеть бесстрастным поздоровался Ник. — Doppio espresso, per favore[28].

— Prego[29].

Бармен отвернулся и зарядил кофеварку, которая радостно засвистела. Второй посетитель допил свою чашку, смял пустую пачку из-под сигарет и кинул ее на стойку.

— Чао, Луиджи, — сказал он, проходя мимо Ника, и вышел на улицу.

— Чао, Джанни, — отозвался через плечо Луиджи. Он стоял спиной к Нику, поджидая, пока неспешная машина выполнит работу. Потом поставил чашку на стойку.

— Eccolo![30]

— Спасибо.

— Пожалуйста. Двойной эспрессо — именно то, что нужно после встречи с la dragonessa, — засмеялся Луиджи. — Что случилось? Она прямо из себя выпрыгивала.

— Да я сам не понял. Спросил про своего брата. Он останавливался в этой гостинице.

— Синьор Палеолог?

— Да. Он что, заходил сюда?

— Пару раз, si. Но имя я услышал только сейчас, его выкрикивала Карлотта — la dragonessa. Это ваш брат?

— Да, Бэзил Палеолог. А я — Ник Палеолог.

— Палеологи из Англии? Я и не думал, что они добрались даже туда.

— Вы ничего не знаете о моем брате?

— Он сбежал. Не заплатил за проживание. Когда Карлотта сообразила, что к чему, она забурлила, как Этна.

— А когда это было?

— В понедельник. Утром он заходил сюда выпить зеленого чаю, а потом — фьють! — и нету! Карлотта говорит, все вещи остались в комнате, а синьора и след простыл. И денег нет. Испарился.

— А что предприняла Карлотта?

— Наорала на меня, что же еще?

— А в полицию не сообщила?

— La polizia? Шутите? Они бы ее и слушать не стали.

— А вдруг с Бэзилом что-то случилось?

— Случится непременно, если Карлотта его поймает. И с вами тоже, как только она сообразит, что вы родня.

— Слушайте, если все дело в деньгах, я за него заплачу. Я очень волнуюсь за брата и постараюсь его найти. Он не тот человек, чтобы усвистать, не оплатив счета. Тем более если вещи остались в номере, значит, он собирался вернуться. Ему что-то помешало.

— Может быть, — пожал плечами Луиджи.

— Вы не поможете мне объясниться с хозяйкой? Я был бы вам очень благодарен.

— Так ведь это моя работа — помогать посетителям, разве нет? — немного театрально вздохнул Луиджи. — Что ж, рискнем. — Он взял телефонную трубку и набрал номер. — Так она в меня ничего не швырнет, — подмигнув Нику, объяснил он. — Carlotta? Buongiorno. Sono Luigi. Si, si. Si calma, Carlotta, si calma[31].

Беседа продолжалась несколько минут. Ник не понял ни слова, но тон изменялся от повышенного к спокойному и под конец barista и padrona почти что ворковали друг с другом. Наконец Луиджи с преувеличенным изяществом повесил трубку и широко ухмыльнулся Нику.

— Ну что ж, синьор Палеолог, я все уладил. Вы можете занять комнату брата до тех пор, пока он не вернется или пока… в общем, сами там разберетесь. Сто тысяч лир в сутки, начиная с прошлой субботы. И за сегодня — вперед. Я на вашем месте остановился бы в «Киприани». Но если вам нравятся жесткие постели и острые языки, «Дзампонья» — для вас. Что скажете?

Ник, разумеется, сказал «да» и осторожно вернулся в гостиницу. Карлотта — на этот раз сама любезность — приняла от него обговоренную пачку лир и, бормоча слова благодарности, показала номер Бэзила, который теперь должен был стать его, Ника, номером.