Net detka eto fantastika final pravki 1

– А-а-а, это ты, небось, от счастья рыдаешь, что теперь будешь постоянно тусить с Генри?

– Я не рыдаю, – гнусавым голосом изрекла Александра.

– А что тогда делаешь? – деланно изумился Кир. – Небось, соринка в глаз попала? Размером с клык господина Блэка, — все никак не мог оставить его в покое парень.

– Просто уйди, – велела ему девушка и вдруг добавила то, что Кирилл не ожидал услышать. – Пожалуйста.

– Сначала ты рыдала, потом сказала вежливое слово, – начал перечислять маг. – Я боюсь, что ты еще и улыбаться мне начнешь, тогда я буду ждать чего-то уж совсем страшного. А если ты подмигивать мне станешь? – шутливо ужаснулся он. – Меня тогда будут не Черным языком называть, а лишившимся рассудка.

Алексе эти слова не то, чтобы не понравились – они буквально растоптали ее. Она же, скорее всего, больше не увидит Кирилла. Генри увезет ее в Австрию навсегда. А этот светловолосый идиот сначала спляшет канкан от радости, что она уехала, а потом выкинет ее из головы.

Это оказалось последней каплей. Нервы девушки, итак в последнее время натянутые гитарными струнами, не выдержали. С каким-то полустоном-полувсхилпом она рванулась вперед и обхватила Кирилла за шею. Тот в ужасе попятился, пытаясь стряхнуть с себя вампиршу.

– С ума сошла? Слезь с меня! – В первую секунду он вообще решил, что она на него нападает.

– Идиот! – Алекса вцепилась в него как голодный клещ в грибника. – Как вы меня все достали! Как же…

Слова полились из нее потоком. Пока Кир, боясь прикладывать силу к недавно раненой вампирше, пытался отцепить от себя Алексу, та выкрикивала ему в ухо последние события. Про Лизку и Генри, про драку, про Лизкину родственницу и все остальное. Не рассказала только, что Лиза заподозрила в Генри вампира. Поэтому рассказ вышел сумбурным. Впрочем, основной его смысл до Кирилла дошел.

В конце переполненного эмоциями повествования Алекса сидела на кровати, закрыв лицо руками. Ее скрещенные коленки касались Кира.

– И что теперь? – осторожно спросил он. – Что за договор ты заключила с Блэком?

– Alea jacta est. Кости в действии. Жребий брошен. Так это у нас называют. Считай, что это договор на вечное рабство. Я принадлежу Генри, как вещь.

– Сильно, – присвистнул Кирилл. – Что у вас за дикие законы, вампирша-плакса?

– Нормальные, – глухо ответила Алекса. – Мы консерваторы. Это вы – либералы, поборники свободы.

– Вот что, консерватор, – сурово произнес Кирилл. – И ничего нельзя сделать?

Алекса что-то неразборчиво прошептала.

– А?

– Он сын главы клана Адвент, – сказала девушка чуть громче. – А я – младшая в нашем клане, и мы не так уж сильны. Мы же больше ученые.

– Боже, – закатил глаза Охотник. – Эй, ты чего? – всполошился он. – Опять плачешь? Саша? – позвал он застывшую, как статуя, девушку. – О, Боже, эти женщины все одинаковы. Что люди, что вампы, что магини… Саша! Ну чего ты, а? Сбежишь от этого помешанного, да и все дела.

- Договор не даст сбежать. Как договор прапрабабки Лизы не дал нашему клану увильнуть от обязанностей – только хитрить.

От этих слов Алекса, которая теперь чувствовала себя паршиво и из-за своего порыва, разрыдалась еще сильнее. И хотя плакала она беззвучно, плечи ее содрогались так, будто она готова была выплакать реку. Кир тоскливо вздохнул. Честно говоря, он вообще пребывал в почти шоковом состоянии. А потом парень внезапно взял и сам обнял Алексу, искренне желая успокоить.

– Ну, чего ты, – бормотал он, неловко гладя ее по спине. – Будешь себя вести с Блэком так же, как и со мной, он тебя возненавидит и откажется.

Алекса вновь обняла его.

– Или, давай, Блэка подставим – так и быть, помогу тебе. А потом будем шантажировать, – щедро предлагал варианты за вариантами Кирилл.

– Что тут происходит? – раздался вдруг мужской строгий голос.

Алекса мигом выпрямилась и с ужасом уставилась на вошедшего дядю Андрея. Кирилл же, выпустив девушку из объятий, тут же отошел к окну и сделал вид, что обнимающиеся Охотник и вампир – пустяки, дело житейское. Мысленно же выругался: ведь почувствовал же, что сюда идут.

Андрей Иосифович смотрел на Кирилла так, словно застал его с племянницей во время бравой оргии. Впрочем, про Охотника вампир как-то сразу забыл, едва перевел взгляд на заплаканную девушку.

– Дядя, прости меня! – Алекса уже не могла плакать, а только прерывисто всхлипывала. Мужчина покачал головой, а потом произнес в адрес Генри столь емкие эпитеты, что Кир присвистнул и почти с уважением посмотрел на вампира.

– Тут как бы представитель женского пола, – деликатно заметил он.

– Молчи, сопляк, – раздраженно рявкнул вампир. – Что ты опять к ней пристаешь?!

– Чего?! – изумился Кирилл. – Да я вашу Сашу успокаивал! Эй, скажи ему!

Впрочем, ни дядя, ни племянница не обращали на него внимания. Алекса что-то прерывисто говорила, пытаясь не плакать перед дядей, тот, впрочем, сам находился в таком состоянии, что готов был ломать и крушить и как он не перекинулся в состояние боевой фазы, было непонятно.