Любая игра, любое приключение требуют испытания, которое необходимо преодолеть, или злой силы, с которой нужно бороться. Христиане называют это злом или грехом, буддисты – тремя ядами[121] (страх, жадность и заблуждение), фрейдисты – оно, а Юнг – тенью, но все это – один и тот же механизм, вплетенный в ткань вселенной, замышляющий игру и бесконечную тайну.
Проблема любой игры – невозможность ее существования без проигрыша. Величайшая из них – это игра жизни и смерти. Если бы смерть не казалась реальной, игра была бы бессмысленной. Смерть представляется нам настоящим, неподдельным поражением, потому что, если бы это было не так, мы бы потеряли интерес к игре.
Любая игра, любое приключение требуют испытания, которое необходимо преодолеть, или злой силы, с которой нужно бороться.
Помню, когда мой сын был маленьким, я гонялся за ним, делая вид, что я монстр. Смеясь, он снова и снова кричал: «Меня вот-вот схватит монстр!» Я придерживал его, наклоняя назад так, что он чуть не падал с моего колена, и мы играли в игру «не отпускай меня». Оба смеялись, и каждый раз я наклонял его немного дальше. Игра становилась все более увлекательной. Это ранняя форма драмы без серьезности, которой мы наделяем ее позже, когда забываем, что изначальная природа драмы – играть.
Со временем наши монстры становятся реальными: финансовый крах, одиночество, потеря работы, болезни и смерть. Став взрослыми, мы действительно начинаем верить, что они могут «схватить нас», и что мы будем опустошены этим. Каким-то образом игра, которая начиналась со встроенным предохранителем и невозможностью перестать смеяться, заканчивается стрессом, депрессией и тревогой. Не случайно, с моей точки зрения, по мере того, как тела стареют, наше самосознание становится все более устоявшимся, и наша склонность испытывать душевные страдания также растет.
Рассмотрим следующее. Что, если способ «выиграть» игру жизни – это
Если у душевной скорби и есть какая-то польза, то это, возможно, его вспомогательная роль в вашем осознании игры, великой драмы существования. Как сказано в буддизме, «если вокруг нет грязи, нет и цветов лотоса». Будда, предположительно, был защищен от страданий в раннем возрасте[122], и если бы он не решился исследовать их самостоятельно, у него никогда бы не было своих озарений насчет них. Если бы не ваши страдания, вы бы не были там, где вы сейчас находитесь.
Давайте выведем несколько ясных заключительных правил поведения в этой космической игре.
Один из способов играть в нее – отклонить или забыть идеи, представленные здесь, и продолжать верить, что левое полушарие мозга – это на самом деле «вы». В этом выборе нет ничего плохого, и он ни в коей мере не хуже других духовных путей. Вы сохраняете свою индивидуальность и продолжаете играть роль в этом театральном мире, который мы называем современным обществом. В этом мире категорий и толкований есть хорошие дни, но есть и плохие; есть друзья, но есть и враги. В этой левосторонней реальности вы можете победить, но иногда будете и проигрывать. Существует трепет ожидания победы, но и беспокойство по поводу поражения. Вы играете со всей серьезностью и важностью, как будто это вовсе не игра.
Конечно, у этого подхода есть недостатки. Жизнь представляется довольно короткой. Смерть и болезни – враги, и вы должны работать изо всех сил, пытаясь выиграть с максимально возможными наградами, будь то материальные или духовные. Как и у большинства из нас, ваше актерское эго, скорее всего, воспринимается как незначимое на фоне мировой сцены, но всегда есть шанс на славу, и ради этого шанса многие мирятся со страданиями. В этом выборе нет ничего плохого, и в настоящее время, а также исторически это самый популярный вариант на планете. Мы могли бы сказать, что те из нас, кто абсолютно не осведомлен обо всех этих идеях, играют в игру так хорошо, что их левое полушарие стоит поздравить.