Нет грешным покоя (СИ)

— Оу, Блэк, только ли разрушительная? Сколько заклинаний из пиромантии ты знаешь, чтобы судить об этом? Ну же, ведь твоя семья славится темными заклинаниями! Дам подсказку: фирменное заклятие рода Блэк, Черная плеть, является творением пиромантии… Да, пламя бывает очень опасным, разрушительным, неистовым, но почему-то вы все забыли про огонь домашнего очага, что оберегает дом, что согревает вас, а ведь это все одна и та же магия. Заклинание Гармонии, Тепла — это все пиромантия. Но благодаря министерству вы об этом забыли. И это лишь крошечная часть того, что теперь с их подачи считается плохим, скверным, незаконным. И знаете, что самое обидное, вы сами в этом виноваты!

— А мы-то тут при чем? — возмутились ребята, но замолчали под ледяным взглядом Северуса.

— Вы? Нет, ваши семьи! Ваши чистокровные семьи, что не смогли дать отпор министерству и легли под него. И хоть вы и прогнулись в плане магии, в плане крови вы решили держаться до последнего. Чистота превыше всего… Ха, худшее сочетание консерватизма и гибкости, что я видел.

— Да что ты знаешь, полукровка! — Мальсибер схватил Снейпа за грудки.

— Что? А разве я не прав? — Северус картинно изогнул бровь. — Разве за все это время в магии появилось что-то новое, что отвечало бы интересам магического общества или вы довольствуетесь только старыми крохами? Министры думают, что загнали магию под каблук, довели ее до формальности и простого махания палочкой. Но это не так. Это не магия! Это жалкие детские фокусы, которым вас обучают в вашем Хогвартсе. А магия — это страсть, эмоции, жажда, энергия. Сила!

По кончикам пальцев пробежали электрические разряды, и Эйвери отпрыгнул в сторону, завороженно наблюдая за маленькими молниями, что забегали на ладони Северуса.

— Ты… Как… Беспалочковая? — Эйвери едва мог вдохнуть воздух.

— Вот это магия. Власть. Могущество. И у меня к вам лишь один вопрос: вы хотите заполучить такую Силу?

Его товарищи выглядели так, будто они попали под Ступефай. Молчащие, с растерянными взглядами, неподвижные. Северус хмыкнул: о, он знатно потоптался по их мировоззрению. Остался только последний шаг: выйти из купе и оставить их поразмыслить наедине. Мысли должны дозреть, прежде чем срывать их плоды.

Оказавшись в коридоре, он настежь раскрыл окно, впуская внутрь порывистый ветер. Да, он был резок и довольно груб, дал волю эмоциям, что было неприлично. Ему нужно было остыть. Снаружи проносились поля и реки. Снейп наблюдал, как они стремительно уносятся вдаль, поэтому не сразу заметил на стекле отражение светловолосой девушки.

— Здравствуй, рад тебя видеть, — силуэт кивнул, и Сев почувствовал кольцо теплых девичьих рук на своей талии.

— Я скучала по тебе.

— Я тоже.

Они немного помолчали.

— Как давно ты пробудилась?

— В семь лет. Тогда я просто поняла, что стала другой.

Северус сжал ее ладонь. «Тогда же, когда и я…»

— Нас что-то пробудило… Нас всех что-то пробудило.

— Зачем? Наше прошлое. Сон. Кошмар. Зачем все это?

Он повернулся к Одли лицом.

— Прости меня. Прости, что не исполнил обещание. Пожалуйста…

* * *

Он наблюдал за ней издалека. Редко проявляющая эмоции, но всегда дружелюбная, спокойная и нежная, она казалось ему чем-то большим, чем искусным изобретением. Она была живой. По-настоящему живой. Каждый раз приходя сюда, Рейвен удивлялся тому, как искренне она радуется его возвращению.

Вечная пленница этого места, Хранительница Сна Охотника, специально созданная для этой цели, Кукла казалось чем-то стабильным и надежным в этом безумном мире. Но при взгляде в ее глаза у Охотника почему-то сжималось сердце.

Первые догадки появились после второго погружения.

Он увидел ее молящейся возле очередной надгробной плиты. Рейвен так привык к этим кускам камня, что и забыл: это место было не только местом отдыха, но и кладбищем, и напоминанием о других охотниках. Умерли ли они, достигнув отчаяния, или им все же удалось выскользнуть из кошмара, надгробие было единственным напоминанием об их существовании.