Нет моей вины (СИ)

Алехандро, видя, как «русская красавица» становится пухлой и неповоротливой, немного поостыл, но Катю это ничуть не расстроило! Главную миссию он выполнил, а замуж Катя не собиралась совсем, ни за кого и никогда.

Когда Серёже исполнилось пять месяцев, и он чуть-чуть окреп, Катя вернулась в Россию, радовать маму внуком. Ну и подальше от Алехандро и его семьи. Алехандро особо не стремился стать отцом в свои двадцать, но кто знает, всякое бывает!

К счастью, скоро родители женили Алехандро на какой-то состоятельной девушке, и сейчас, когда Серёже исполнилось десять, у него под горячим солнцем Испании уже подрастали три брата и сестра, по отцу, разумеется.

Они иногда переписывались с Алехандро в интернете, поздравляли друг друга с праздниками. Раз в год, когда Катя и Серёжа летали к Лене в Бильбао, отец с сыном встречались. Иногда Алехандро помогал с деньгами, но не слишком часто. Катя никогда и не требовала от него помощи. Он и так сделал ей самый большой и ценный подарок в её жизни.

А подарок этот, её Серёжа, почему-то странным образом напоминал Кате не Алехандро, а совсем другого человека… Он походил на него и внешне, — брюнет с немного резковатыми чертами лица, — и вдумчивым, любознательным характером…

* * * * * * * * *

Артём стоял у окна, выходившего на школьный двор, и смотрел, как сухой ветер гоняет по асфальту и ещё зелёной траве жёлтые листья. Он задумчиво потрогал пальцем иголку высокого кактуса, стоявшего на окне, и вспомнил, как в фильме «Любовь и голуби» герой прилип щекой к такому вот кактусу. «Эх, Вася — Вася…». Когда-нибудь и он прилипнет к этому кактусу, стоит только расслабиться и потерять бдительность.

Секретарь, Нина Андреевна, доставшаяся ему «в наследство» от его предшественницы, обожает комнатные цветы. Приёмная напоминает небольшие джунгли в отдельно взятом кабинете. И его, Артёма, кабинет недалеко ушёл.

Ну и пусть! Главное, что он уговорил Нину Андреевну остаться, когда она порывалась уйти на пенсию вместе с предыдущим директором, Элеонорой Григорьевной. Нине Андреевне всего пятьдесят семь, она полна сил, работу знает, как свои пять пальцев. Она почти тридцать лет проработала бок о бок с Элеонорой Григорьевной, а его, Артёма, почему-то испугалась сначала. «Кто вас знает, столичных!» — читалось в её глазах.

Артём призвал на помощь всё своё обаяние, весь свой дар убеждения и ораторские способности, но Нину Андреевну уговорил остаться. Теперь, спустя три недели, она вполне освоилась с ним и даже проявляла некие материнские чувства по отношению к нему. Читала нотации о том, что нужно обязательно хорошо отдыхать и высыпаться, следила за тем, ходит ли он вовремя на обед, заваривала чай. Она не доверяла кофемашине, стоявшей в учительской, и вообще была противником кофе.

Артём вернулся в родной город два месяца назад, в конце июля, когда в той школе, которую он возглавлял в Москве, прошли все экзамены, выпускные и зачисление новых учащихся. Передал дела и уехал. До этого он приезжал сюда лишь однажды за пятнадцать лет, полгода назад, когда нашёл ремонтную бригаду, чтобы привести в порядок квартиру.

Родители уже пятнадцать лет постоянно жили в Нидерландах, и он летал туда к ним, потому что и бабушка была там. Бабушка прожила девяносто один год, её не стало два года назад. Она ещё могла бы жить, у них фамильное крепкое здоровье, но бабушка сломала шейку бедра, долго лежала, и у неё развилась пневмония. Лёгкие бабушки, измученные стажем курения почти в восемьдесят лет, не выдержали… А ясный ум сохранялся до самого конца.

Когда Артём приехал в Москву пятнадцать лет назад, он долго был один, никого не подпускал к себе. И лишь через три года его соседке по общежитию, Жанне, удалось пробить брешь в его броне. Ну как удалось? Артём всегда мечтал о семье и детях. А Жанна не пила, не курила, имела высокий уровень IQ, и к тому же, осаждала Артёма больше двух лет. Он рассудил так: если всё равно нужна женщина, пусть это будет Жанна. Официально они не женились, Артём не хотел, пока дети не появятся, но прожили вместе больше восьми лет. Жанна взяла ипотечный кредит, они купили маленькую студию в «муравейнике» за МКАДом, выплачивали вместе. Тогда Артём и начал браться за любую работу, помимо научной: репетиторство, работа в частных развивающих центрах… А потом судьба впервые забросила его в школу, и школа больше не отпустила Артёма.

Никогда, никогда он не думал, что его жизнь будет связана с педагогикой, но однажды получилось так, что только педагогика реально интересовала его. Только в школе он чувствовал себя по-настоящему на своём месте.

Возможно, отчасти это было компенсацией того, что дети у них с Жанной так и не родились. У него не было своих детей, и он посвящал свою жизнь чужим детям.

Они с Жанной досконально проверились оба, и оба оказались полностью здоровы. Но ребёнка зачать не могли. От ЭКО Жанна отказалась.