— Завозилась, — отговорилась, зная, что никакого ответа от меня по сути и не требуется.
— Может, согласитесь и кого-то из домашних все же в первой комнате посадите? Барон сегодня едва ли от переживаний изжогу не заработал.
— Это не от переживаний, а от жирной еды. Столько раз говорила кухаркам, что загубят они папеньку своими деликатесами.
— Так не желает ничего другого, сами знаете…
— Знаю, — буркнула в ответ, поплотнее запахиваясь в плащ. На улице почти никого не было, час уже не тот, но все равно не хотелось, чтобы люди лишний раз обращали внимание на мои ночные прогулки.
Пройти нужно было всего-то квартал.
Выйдя на площадь, мы свернули на еще более широкую улицу, прошли заставу городской стражи, и вынырнули у самого дома. Здесь в каждом дворе благоухали цветущие кусты, а сами здания тянулись вверх на два-три этажа, и все, как один, украшенные резьбой и лепниной.
— Папенька еще не спит? — я с недовольством кинула взгляд на второй этаж, где с одной стороны располагались родительские, а с другой, мои покои.
— Никак нет, молодая госпожа.
— Совсем довели, — недовольно буркнула, поднимаясь по лестнице.
Скинув плащ на руки служанке, быстро ополоснула ладони в поданной чаше.
Свет уже был притушен. Горел только магический светильник в руках слуги, что подсвечивал мне дорогу.
— Что на ужин подавали? — скидывая чепчик поверх плаща, строго спросила. Голова устала от плетения и заколок, хотелось быстрее распустить косу.
— Ногу в пиве и карпа в сметане, — едва не приседая, тихо отозвалась девушка, что держала мою одежду.
— Из овощей что?
— Так не пожелали, молодая госпожа. Мы пытались принести соленья, так барон отказался. Велел все… — служанка замялась, не зная, как повторить хозяйские выражения. Впрочем, в этом необходимости не было. Я прекрасно знала, что именно мог сказать мой любимый батюшка.
— Я сейчас к нему, потом в кухню. Всех поднять и пусть ждут, — настроение у меня, несмотря на усталость, было самое боевое. Наверное то волнение, что я сдерживала, зашивая красавчика, вырвалось наружу.
— Слушаю, молодая госпожа.
Еще бы вы меня не послушали. Третий месяц об одном и том твержу, а как об стену. Не хотите по-хорошему, будем по-хозяйски.
Первым порывом было встать и ползти во дворец. Или на улицу Прачек, до нее поближе будет. Самочувствие позволило бы, это я точно знал… Кровецвет и наследие рода сделали свое дело, а зашитая рана обещала зарасти быстро, но… Я только приподнялся, и тут же откинулся обратно на спину. Когда у меня был последний выходной? С тех пор, как мы окончательно решили сместить династию и усадить на трон Роана — не единого дня покоя. Все в какой-то беготне и суете.
Так почему бы не воспользоваться шансом и немного не передохнуть? Постель казалась вполне удобной, даже одеяло было. Конечно, хотелось бы смыть кровь и сменить одежу, но это пока было терпимо. Дела вполне могут подождать, тем более, Сьют знает, что я жив, хоть и слегка потрепан. Брат точно сумеет почувствовать это. А за дворцом немного присмотрит тетушка. Не просто так же она изволила нас посетить. Что же касается нападавших… хм, здесь все тоже на руку: если они решат, что я им больше не угрожаю, точно потеряют осторожность.
Удовлетворенный подобными мыслями, я прикрыл глаза. Девушка явно из благородных, судя по командному тону и речи. Образованная. И живет не здесь. Замужняя или нет пока неясно, но ни кольца, ни браслета, как у северных баронов, я не видел. Впрочем, украшений на ней совсем не было. И однако, она не гнушалась и пол сама помыть, и рану мне заштопать. Богатая сиротка? Развлекается, играя в лекаря?
Маловероятно. Таким если скучно становится, то девицы напрашиваются в королевский госпиталь. Походят день-два-три, примелькаются немного совету попечителей или благотворительному фонду, и счастливые, слушают восхваления от городских матрон. А там и до женихов недалеко. Мало кто их девиц действительно приходил в лечебницы с желанием помочь. Но это не про мою девицу. Как заработать себе имя и статус в бедном квартале, когда не лечебнице и вывески нет? Все верно, никак. Значит на самом деле пытается лечить. И что-то знает. Образованная.
Опять же, кто из медиков допустил благородную женщину в столь грязное дело? И как это разрешили родители?
Одни вопросы.
Меня, легкой щекоткой, будоражило любопытство. Пока не очень сильное, но настойчивое. Смелая и решительная, эта круглощекая и живая девица мне приглянулась. Стоило узнать о ней побольше. И отдохнуть, раз уж так удачно все вышло.