Нет ничего сильнее любви

Еще Галка любила свой дом, самый уютный на планете. Квартира обычная, три комнаты: ее комната, гостиная и мамина с Вадимом, там все ждало их возвращения. Купили они ее через полгода после оглашения приговора Вадиму, потому что Андрей требовал раздела и жить с ним под одной крышей стало совершенно невозможно, он грубил даже Зине. Галка опасалась, что тетка плюнет и уедет, но она не оставила больную сестру. В селе Зину никто не ждал – муж давно ушел к молодухе из соседнего села, дочка, медсестра по образованию, укатила в поисках счастья в Италию, и теперь у Зины никого, кроме Инны да ее семьи, нет… Начали с того, что продали квартиру Веры Петровны. Продали быстро, и эту тоже купили быстро, а вот с жильем Андрея возились почти десять месяцев: он поставил свои условия. Мама хотела выполнить их во что бы то ни стало: площадь не менее сорока пяти метров, не выше третьего этажа. Но не это было самым сложным, таких квартир – завались. Сложность заключалась в том, что он обрисовал на карте города всего шесть кварталов, в которых согласен жить, и находились они в двух станциях метро от их новой квартиры.

– Какого черта ты идешь у него на поводу?! – кипятилась Галя, после очередного просмотра заметившая в глазах брата торжествующий огонек. Особо ярко огонек этот полыхнул, когда братец заявил, что ему опять все не понравилось, что это не квартира, а сарай.

– Он несчастный мальчик, – скорбно молвила мама, и Галка пожалела, что открыла рот, а так хотелось сказать, что этот «несчастный мальчик» искусно манипулирует ей, спекулируя на своем «несчастье» и «нездоровье».

Ну и ладно, целуй его в зад, добавила она мысленно, но вслух сказала:

– Он не несчастный, он очень хитрый.

– Галя права, – поддакнула Зина, – не одному ему удалили щитовидку, после Чернобыльской катастрофы таких людей очень много. Вот если бы ноги не было или руки, тогда…

Зина не договорила – мама так замахала руками, что она тут же умолкла, выдержала паузу и добавила:

– Он распущенный и избалованный, прекращай с ним цацкаться!

– Ах, ничего вы не понимаете, – мама горестно качнула головой, – ничего…

Вот так ничего не понимающие Галя и Зина гуськом ходили за Инной и Андреем в поисках квартиры, и скоро в этих шести кварталах с ними уже здоровались дворники, старушки на лавочках, мамочки с колясками и забулдыги. И собаки уже не бросались на них с лаем.

– Ну что вам не так? – разочарованно стонали риэлторы, один за другим исчезая ровно через две недели после начала сотрудничества.

– Все не так, – лаконично отвечал Андрей и рысью бежал к какому-нибудь другу, потому как в этих шести кварталах жили пять его одноклассников.

Пошел снег, стало рано темнеть, количество предложений почему-то резко увеличилось, и в один прекрасный вечер Андрей пришел домой и объявил, что поселится только в том девятиэтажном трехподъездном доме, который управление архитектуры города построило для себя. Стоял этот дом внутри очерченной им территории и сразу понравился Андрею, но ни одну квартиру они не видели. Риэлторы в один голос твердили, что все покупки-продажи в этом элитном кооперативе происходят между его членами, так что даже не мечтайте.

Галка слушала Андрея и думала о том, что вся эта кутерьма похожа на «поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». И еще она подумала: «Он просто издевается». Наверное, мысли Инны были с Галкиными схожи. Она ничего не сказала, но лицо ее побледнело и вытянулось. Глаза остекленели, скулы и подбородок приобрели резкие очертания.

– Понятно, – промычала она и вышла из комнаты.

А следующее утро начала со звонков риэлторам. На это ушло почти полдня. И еще одно утро также началось, и еще… Дней через пять ей уже раздраженно отвечали:

– Да знаем, знаем! Вам нужна квартира в доме по адресу… – дальше шло повторение текста, написанного каллиграфическим почерком на листке бумаги и неизменно лежащего перед ее носом, – можете не звонить, как что-то появится, мы сразу вам сообщим.

Но Инна никого не слушала. Она настойчиво звонила, и никогда еще оплата разговоров по мобильному не была такой высокой. Ее скулы и подбородок приобрели еще более резкие очертания, а вот плечи распрямились, ее глаза больше не были глазами затравленного зверя, она скорее походила на немолодую лошадку, закусившую удила. Зина и Галка вопросов не задавали и радовались, что не надо тащиться на очередной просмотр. Поведение Андрея стало другим, он притих. В выходные дни – работал он «сутки/двое», охранял особняк одного депутата – домой возвращался не поздно и больше никого не будил в два часа ночи щелчком открываемого замка и гулкими шагами по коридору.

Траты на мобильную связь оправдались – Инна нашла то, что искала. Накануне дня рождения Андрея ей позвонила риэлтор и сообщила, что завтра один из жильцов дома вступает в права наследства и желает как можно быстрее продать квартиру.