Нет прощения!

— Впереди копы! — зачем-то предупредил Экстра, хотя все было видно и так — в верхнем правом углу обзора мигала красная точка. Шлемы им закинули вместе с игрушками, и Лаки подозревал, что это была инициатива Бэни.

— Какой ужас! — фыркнул Эрлиг, но от Найка отстал, так что полицейский пост группа миновала без эксцессов.

Концерт проходил в «Затмении» при полном аншлаге. Лаки нравился этот клуб, в основном, из-за атмосферы — звук в нем был довольно поганым. Но оказалось, что хозяева клуба недавно поменяли аппаратуру, и это было лучшей новостью за последнее время. Возле входа уже тусовались знакомые. Когда они остановились, на них налетела целая толпа.

— Не знал, что у меня столько друзей! — хохотал Эрлиг, прижимая к себе сразу трех девчонок.

— Все ко мне! Это я, Темный Папа!

— Ад-ский э-мис-сар! — прокричал знакомый голос, и Лаки увидел Скрэмпи, Хелла и еще каких-то парней.

— Убей в себе Бога! — проревел Эрлиг в ответ, вырываясь из женских рук.

— Какие новости? — спросил Лаки у Скрэмпи.

— Все по-прежнему, — улыбнулся тот. — Интересные футболки!

Лаки улыбнулся в ответ не менее очаровательно.

— Хочешь такую же?

— Лаки, идем. — Экстра взял его за локоть. — Скрэмпи, привет! Да дайте же пройти!

Фанаты совали им какие-то бумажки и ручки, но времени на автографы почти не осталось. У Экстры в голове, скорее всего, уже играла музыка, ему не терпелось взять в руки гитару.

Как всегда, группа «Нет Прощения!» приехала в самый последний момент. Музыканты тут же отправились в гримерку, а Страйк остался в зале, стараясь не попадаться Скрэмпи на глаза. Ему хотелось нажраться, но тот факт, что сегодня вечером придется стрелять в федералов, в чем он не сомневался, останавливал его.

Группа разогрева уже заканчивала выступление. Они играли неплохо, даже профессионально, но были при этом людьми, и это служило ограничением на сильные эмоции. Вялое пого под сценой напоминало шатание пьяных. Зал был готов. Еще немного, и всем станет скучно. Играть музыку может только тот, кто живет ею, Экстра доказывал это каждый раз. Потом установилась тишина, как перед бурей. Лаки почувствовал дрожь азарта. Сейчас этому залу предстояло взорваться.

Сейчас Экстра выплеснет на них все, что накопилось у него в голове. Главное, чтобы не приехали копы… Кто-то протянул ему прикуренную сигарету «Стразз», Лаки повернулся и снова увидел Скрэмпи.

— Что-то случилось? — спросил тот.

— Если ты будешь часто улыбаться, — ответил ему Лаки, — ты станешь дурачком.

Скрэмпи засмеялся. Тишина достигла критической точки, и этот смех показался Лаки каким-то неестественным. Он неприязненно поглядел на хакера.

— Извини, я хотел бы остаться один.

— Ты сказал, — усмехнулся тот, отходя и сливаясь с толпой, как это умеет лишь эмпи.

Лаки передернул плечами. Встретить перед акцией трайторского прихвостня — не самый хороший знак… Но в следующий миг зал утонул в приветственных криках, и Лаки заорал вместе со всеми, желая подавить неприятный осадок.

Экстра быстро подошел к микрофону, вскидывая сжатый кулак.

— Когда мы говорим «Нет прощения!», — проревел он, — это значит, что мы готовы сражаться!

— Дайте же терроризму шанс! — потребовал Эрлиг в соседний микрофон, и Лаки увидел, как Найк загнулся от смеха за ударной установкой. Значит, найти барабанщика им так и не удалось…

— Нет прощения! — твердо повторил Экстра, проваливаясь в транс. Музыка ударила по нервам, всколыхнула целую гамму забытых чувств, и пошла по нарастающей, вместе с волной эйфории.

Лаки понял вдруг, что ему хочется драки, он с разбега влетел в танцующую толпу — и неожиданно забыл обо всем, подхваченный вихрем эфира. Может, дело было в новой аппаратуре, или Экстра заранее знал, что никогда больше не будет играть, но поле искажали волны эмоционального шока, потоки адреналина в чистом виде захлестнули пространство. Когда Лаки услышал слова, он наконец-то понял все, что чувствовал Экстра.

«Я снова вижу тебя во сне,
Но не понятно мне одного —
Почему ты идешь во тьме?
Мне больше не нужен день.
Мне больше не нужен воздух.
Мне надо в открытый космос.
Мне надо туда, где ты…
Ты знаешь, что бывает после…»

Ему захотелось кричать, но кричали все. Он отпустил себя. Кто-то ударил его от избытка чувств, Лаки ударил в ответ, и понеслось…

«Наверно, это просто сон,
Но почему же тогда я могу
Прикоснуться к тебе рукой?
Мне больше не нужно солнце,
Мне больше не нужны сигареты.
Для этого слишком поздно.
Я почти не боюсь темноты…
Ты знаешь, что бывает после…»