Нет смысла без тебя

Как должен выглядеть идеальный мужчина? Внешность в данном случае не обсуждается совершенно. Неважно, плешив он или с пышной шевелюрой, толст или атлетически сложен (или добился идеальной фигуры сам, нарцисс чертов), размер также не имеет значения. Важно, чтобы мужчина был в себе уверен. Уверен в своей сексуальности, в своем положении. Все, что он делает, должно строго соответствовать его внутреннему ГОСТу, его стандарту, его принципам и законам. Вот этот мужчина – идеальный.

То, что я увидела в номере, мужчиной назвать язык не поворачивался. Это тряпка, расплывшаяся на полу, рыдающая, в позе эмбриона. Глухой вой брошенной девы. Скрещенные туфли, подтянутые к подбородку колени, рукава пиджака вместо носового платка. Омерзительное зрелище.

– Брэдли, ты дебил.

Я подошла к нему, легонько пнула по ноге. Он зарыдал еще громче. Я, скривившись от отвращения, сходила в ванную, налила в стаканчик для зубных щеток воду, вернулась и вылила ему на голову. Брэдли вскочил с ревом:

– Что ты себе позволяешь?!

– Иди умойся, смотреть противно.

Наверное, что-то в моем лице подтвердило, что смотреть на него действительно противно. Брэдли пару секунд испепелял меня взглядом, а потом развернулся и ушел в ванную. Я кинула на пол полотенце, валяющееся на кровати, и вытерла воду.

– Все на месте? – спросил он, вернувшись.

– Да, ждем только тебя, принцессу.

– Прекрати.

– Ты готов?

– Да.

– Тогда идем.

И правда идем, спускаемся на лифте. Я приглаживаю его галстук, он отстраняет мою руку. Я улыбаюсь, а он хмурится. Брэдли был не готов предстать передо мной в виде рыдающей бабы, а я не готова была его таким увидеть. Все-таки я была немного влюблена в него. В его настрой, умение встать и делать. В то, что у него всегда все под контролем. А сейчас увидела, что он самый обычный человек, без сверхспособностей. Мой кумир оказался обычным человеком, с бабскими психозами. Какое разочарование.

– Не ожидала меня увидеть таким, да? – спросил Брэдли тихо.

– Ты угадал, – ответила я. – Совсем не ожидала. Мне всегда казалось, что ты сильный человек.

– А я и есть сильный, – ответил Брэдли. – Просто на меня многое свалилось.

– Брэдли, если ты думаешь, что такое вот соплежуйство может хоть кого-то растрогать, то ты опоздал лет на десять. В шестнадцать это выглядит трогательно, а в твои почти тридцать – ужасно. У слабых мужиков нет шансов на выживание и на продолжение рода, кстати, тоже.

Получай, решила я. Ты хотел быть человеком, который готов сразиться со мной на равных, – на. Видел бы он меня неделю назад – я бы ему такое не сказала. Но неделю назад его рядом не было. Брэдли решил, что его собственное горе в виде развалившейся карьеры драма куда серьезнее, чем моя депрессия, и просто уехал и даже не звонил. И за что я ему должна быть благодарна? Что бросил в трудную минуту из-за своих соплей? Да катись ты к черту со своими соплями теперь, тряпка!

Я была зла. Практически вне себя.

Честно признаться – я вообще не знаю, был ли у Брэдли хоть какой-то шанс после того, как он улетел из Москвы, обещав вернуться, но так и не вернулся. Я отпустила его и плакала – я думала, что, несмотря на «паузу» в наших, так сказать, «отношениях», есть что-то, что не позволит ему просто раствориться во времени. Ему нужно было слетать в Америку, чтобы решить вопросы, в том числе мои. Но до Америки Брэдли не долетел – на первой же пересадке в Амстердаме он остался, спился, скурился, страхался и тому подобное. Джо разыскивал его неделю и постоянно звонил мне, спрашивал – не объявился ли. А потом позвонил и рассказал, что нашел его в каком-то притоне, обкуренного, облеванного и невменяемого. Наверное, Джо не знал, что у нас с Брэдли что-то начиналось, иначе никогда не выдал бы мне брата. Но он не знал, а я ему сообщила это только после того, как все услышала. И тогда Джо заявил, что я поступила неправильно, что я должна была ему рассказать обо всем до того, как он мне неприглядные подробности. Возможно, поэтому Джо считал, что я ему должна. Честно признаться, я тоже так считала.

Но в «Красные холмы» я приехала не потому, что должна Джо, в конце концов, это только его промах. Я хотела увидеть Брэдли и понять – осталось ли за это время, почти год, хоть что-то, что болью отзовется в сердце.

Но нет – мне даже не было его жаль. Только разочарование.

Как будто не было этого года. Мы снова вместе, нет только Димки. И Брэдли, и я, и Васька внимательно слушали то, что говорит Джо, и понимали – это действительно нужно сделать. Этот альбом должен увидеть свет. Димка хотел этого, но у него не получилось. Я уверена, если у него была бы возможность пройти сквозь сумеречную зону и вернуться в этот мир, извлечь скользкими от крови пальцами пулю из сердца и заштопать шершавыми нитками дыру в теле, он бы сделал именно это. А сейчас это должны сделать мы.

Не знаю, как другие, а я должна. Должна Димке. Я всем кругом должна. А себе я не должна ничего. И я согласилась. Первой.

– Я тоже, – ответил Вася. – Все, что нужно от меня, я сделаю. Джо, командуй.

– Брэдли? – спросил Джо.

А Брэдли пил кофе, малодушный придурок.