Нет жалости во мне

– Я же говорю, Тимоха мой земляк. Царствие ему небесное. Даже больше скажу, я был последним, с кем он разговаривал в этой жизни. Мне срок выходил, я отвел его в сторонку, может, спрашиваю, весточку кому передать. А он мне – Анжела сама приедет. Жду ее, говорит, но, видимо, не дождусь. Люблю очень, говорит, жить без нее не могу... В смысле, без тебя...

Анжела исступленно махнула на него рукой. Не надо, не надо ничего говорить.

– Вы видели его мертвым? – стонущим от скорби голосом спросила она.

– Нет, не видел, – соврал Алик. – Я ушел, а он остался. А потом узнал, что его из петли вытащили...

– Вот видите, вытащили! Значит, он жив! – схватив его за руку, с безумным блеском в глазах воскликнула она.

– Труп из петли вытащили... А потом похоронили... Я точно знаю, что похоронили. Мы еще в столярке гроб для него делали, ну, чтобы как человека похоронить. Я даже на крышке гравировку сделал, ну типа, спи спокойно, брат.

– А как мне к нему на могилу попасть? – из-под руин последней надежды подавленно спросила девушка.

– А тебя туда не пустят. Да и могил там нет. Похоронят человека, а холмик с землей сровняют. Даже таблички не оставят...

Алик вкратце и без прикрас рассказал одну из арестантских баек о зоновском кладбище.

– Знаешь, это как в анекдоте, умерла так умерла... Ну, да, извини, какие тут, к черту, анекдоты? – спохватившись, махнул он рукой.

– Значит, его правда нет в живых? – всхлипнув, спросила она.

И заплакала, ладонями закрыв лицо.

– Говорю же, своими руками гроб делал... Ты не плачь, не надо.

Алик мягко провел рукой по ее плечу – и для того, чтобы утешить, и потому, что хотел ощутить приятную нежность ее кожи. Топик на ней легкомысленный – декольтированный, с открытыми плечами, вот он и не удержался. Шутка ли, целых три месяца не было бабы. А если забыть про Катьку, то и вовсе десять лет.

Но про Катьку забыть не удалось. В кармане куртки запиликал мобильник. Непривычное, кстати сказать, ощущение. Алик даже не сразу понял, что звонят ему.

Он вынул телефон из кармана, глянул на дисплей. «Катя». Нажать на клавишу с изображением трубки, и он будет на связи с женой. Но Алик нажал на сброс.

– Задолбал, – тихо буркнул себе под нос.

– Кто задолбал? – Анжела отвела руки от лица и подняла на него заплаканные глаза.

– Да начальник колонии, – с показной небрежностью, словно бы нехотя обронил он. – Счастливого пути пожелать хочет... У нас вообще классные отношения... Ты с ним говорила?

– С кем, с начальником колонии? Нет, не говорила. А что? – с шальной надеждой посмотрела на него девушка.

– Да нет, в общем-то, ничего. Тимоху он воскресить не сможет, это я тебе точно скажу. А вот можно тебе на кладбище сходить или нет, тут я могу узнать...

Алик хотел набрать несуществующий номер, но телефон сам дал о себе знать. Он незаметно нажал на сброс и приложил трубку к уху:

– Да я... Все, вышел уже... Ну, спасибо, – поблагодарил он тишину в эфире. – Да, тут невеста Тимофея подъехала. Ну да, Тимофея Рыбина невеста...

Театрально и убедительно он изобразил разговор с начальником колонии, чтобы затем передать Анжеле вынесенный им вердикт.

– Сейчас, говорит, нельзя. А скоро закон должен выйти, ну, что останки арестантов можно домой пересылать. Через полгода сделаешь запрос, тебе назначат время... Если хочешь, я Михалычу сам через полгода позвоню, он мне тогда точно скажет, что с останками делать.

– Да, да, конечно...

– Слушай, Анжел, а ты в Петрополь едешь? – как бы невзначай спросил он.

– Ну да...

– Может, меня подбросишь, а? Бензин мой!

– Но это четыреста километров... – в нерешительности замялась она.

– Да, но ты же сможешь их проехать. Думаешь, я не смогу?

– Но дело не в том... Я одна, с чужим мужчиной...

– Ты что, совсем за скота меня держишь? – оскорбился Алик. – Чтобы я приставал к невесте своего лучшего друга!.. Если не веришь, спроси у любого, кто меня знает. Все тебе скажут, что Тимоха был моим лучшим другом...

– Ну, я не знаю...

Анжела прошлась по нему придирчивым взглядом, и он заметил это.

– Что, не нравлюсь? – транспарантно улыбнулся он.

– Да нет, нравитесь... То есть не как мужчина...

– Понятное дело. Я тебе нравлюсь как лучший друг твоего жениха... Хочешь, я буду обращаться к тебе на «вы»?

– Да нет, совсем не обязательно.

– Тогда и ты ко мне на «ты» обращайся, а то неудобно как-то... Да, кстати, меня Алик зовут... Ну так что, едем?

– Погоди, не гони... Алик! – суматошно глянула на него девушка. – Мне надо свидетельство о смерти получить.

– Зачем? Чтобы убедиться, что Тимофей погиб? Так тебе не дадут свидетельство. Ты ж не жена ему. Родителям по почте отошлют. Вернее, уже послали... Да и вообще не нужно тебе свидетельство. Ты Тимофея не видела мертвым, я не видел, а это значит, что у тебя будет хоть какая-то надежда на то, что он все еще жив. Так тебе будет легче. Или я не прав?

– Ну, не знаю... Может, ты и прав...

– Значит, едем!

Он подошел к «Тойоте», открыл и широко распахнул перед Анжелой водительскую дверцу.

– Ну, поехали.