Нет звёзд за терниями (СИ)

Её собеседник вздохнул, улыбнулся печально каким-то своим мыслям. А после лицо его вновь застыло, стало жёстким, словно и не было этого минутного проблеска.

— Теперь слушай: поселим тебя с нашими гостями. Слышала о них от Леоны? Не отпирайся, думаешь, я не знаю, что ты не в первый раз приходишь?

Кори пожала плечами.

— Эти люди из другого мира, — пояснил Рафаэль. — Дай им понять, что пути домой больше нет. Пусть соглашаются стать нашими союзниками, теперь это для них неплохой вариант. Будь убедительна, слышишь? Считай это первым заданием.

Кори едва заметно кивнула, откинувшись на спинку кресла, и сомкнула веки. Почти сразу же ощутила рывок.

— Поднимайся! Нашла где спать.

Рафаэль отвёл её в прежние мастерские. Как оказалось, здесь почти ничего и не менялось: светлые, просторные помещения с холодными серыми столами. Неровный, грубо обработанный камень стен, будто зубами грызли. Пол до того отполирован, что отражает всё, как зеркало. Тянутся сверху сложные системы креплений и лампы, изгибаются кожаные ремни. В углу дремлет печь, вырубленные в породе полки уставлены формами и моделями из глины. На рабочем столе среди разрозненных деталей воздета к потолку механическая рука, серебристо-серая, хрупкая, как конечность скелета. Начальный этап сборки.

Лишь одного не было прежде. Часть дальнего зала отгородили решёткой, перетащили туда четыре стола, бросили подушки, одеяла. Вот она какая, комната для гостей.

Снаружи у решётки стояла Леона. Напротив неё, по ту сторону — парень, молодой, встрёпанный, со светло-каштановыми, рыжими почти волосами. Охранник у стены с угрюмым видом наблюдал за их беседой.

Этого Кори помнила в лицо. Старый знакомый, со Свалки. Помнила и то, что у него нет ног до колена, хотя теперь и не скажешь. А вот имя забылось. В памяти осталось только прозвище: Бегун.

Леона обернулась, счастливо улыбаясь. Люди за решёткой, судя по виду, не разделяли её настроения — один сидел на койке, обхватив руками голову, второй прохаживался взад-вперёд с хмурым видом. Парень, тот чуть не плакал, а четвёртый, старше остальных, стоял у стены в той же позе, что и охранник, скрестив руки на груди и глядя исподлобья. Прищурившись, он тщательно изучил вошедших, но с места не сдвинулся.

— Леона, птичка моя, — окликнул Рафаэль. — Тебе пора, да и гости хотят отдохнуть. Хорошая новость: Кори останется с нами. Ты сможешь навестить её днём.

Леона даже подпрыгнула от радости, широко улыбнулась и захлопала в ладоши. Она прошла мимо Кори к выходу, помахала напоследок и исчезла. Было слышно, как она напевает без слов, удаляясь.

— Отопри, — велел Рафаэль охраннику.

Тот молча набрал нужный код, установив ручки в правильную позицию. Панель прикрыл широкой ладонью — не подглядеть. Щёлкнул рычагом, потянул легко подавшуюся створку и отошёл.

Рафаэль втолкнул пленницу внутрь, усадив слева от входа спиной к решётке. Кори чувствовала, как руки связывают ремнём по ту сторону.

— И как же мне спать? — спросила она.

— На том свете отоспишься, — прозвучал холодный голос над ухом. Рафаэль проверял, надёжно ли связаны запястья.

— А если понадобится по нужде?

— Твоей одежде уже ничего не повредит, — сухо рассмеялся её собеседник. — О том, чтобы тебя развязали хоть ненадолго, даже не мечтай.

И добавил, видимо, для охранника:

— Не спускай с неё глаз.

Дверь закрылась с лязгом, шаги удалились. Но страж далеко не ушёл — замер на прежнем месте у стены. Кори увидела его краем глаза, обернувшись.

Тогда она поглядела на своих соседей.

— Тебя-то сюда за что? — спросил тот, что сидел на койке, светловолосый и полноватый. Хорошо жил, должно быть, что даже за время плена не исхудал. А может, этих голодом не морят.

— За прошлые грехи, — коротко ответила Кори. Не было желания вдаваться в подробности.

— Она кровожадная тварь, — охотно пояснил охранник за спиной. — Совсем без башки. Прежний доктор сделал этой дряни новую руку, а она прикончила старика да и сбежала.

Если бы голос мог убивать, то этот, прерывающийся от ярости и холодный, уложил бы Кори на месте.

— Ей жизнь спасли и со Свалки забрали. Уже за одно это стоило вечно благодарной быть! И вот чего мы дождались.

— Ох! А руку без её желания заменили? — испуганно спросил чужак, округляя глаза.

— Нечего там было менять, не было у неё руки. Я ж говорю, это неблагодарная гадина с мозгами набекрень. Чего ещё ждать от рождённых на Свалке? Зверёныши, до которых с рождения никому дела нет, их бы стоило там и придушить. Плод воровки и убийцы — разве из такого могло вырасти что-то путное? Тьфу!

Соседи по камере уставились на Кори.

— Хотите знать, как она убила старика? — продолжил тот, за спиной.

Ему не ответили. Наверное, никто не хотел знать. Да и Кори не хотелось, чтобы эти слова звучали. Вот только у Бегуна чесался язык.

— Однажды ночью, — смакуя каждое слово, прошипел он, — эта тварь перерезала спящему глотку. И знаете, что она прихватила с собой, удирая? Голову старика.

Человека на койке передёрнуло. Что выражали лица остальных, не было желания проверять.