НеТемный

Я усмехнулся. Кутень уже показал мне всё вокруг здания тюрьмы, и даже вход в замок самого Вайкула. Но ближе к этому входу я почуял ловушки, которые могли быть небезопасны даже для теневого щенка, поэтому пришлось отозвать его.

— Если пьют, значит, пересменка нескоро… — прошептал бард.

— Если она вообще будет, — вставил я, потому что такая расхлябанность, которая царила у этих стражников, должна была иметь вескую причину.

— Ага. И эти тоже говорят про злого распорядителя, который ждал свежую рабыню, а теперь… кхм… ну, ясно, распорядитель дрыхнет где-то с бутылкой вина, — кивая чьим-то словам, шептал бард, — Он всю смену наказал на жалованье… кхм… Они ругаются, что лучше бы у кнеза работали, чем здесь.

— Скажешь, когда они пойдут ещё за вином, — сказал я.

— С чего ты… — хотел спросить бард, но осёкся, поймав мой взгляд, — Понял.

Доходяга-лиственник, которого мы протащили уже несколько этажей, только-только очнулся, но не разговаривал. Явно решил не мешать нам, только смотрел проницательными глазками, да внимательно слушал.

И, смердящий свет, мне было немного не по себе от его проницательного взгляда. По пути сюда мы хитростью завалили ещё нескольких стражников, используя, по сути, те же приёмы. Он не одобрял эти приёмы, но и не осуждал, видя, что вся стража остаётся в живых.

Наивный… Он наверняка думал, что это такое проявление моего лиственного обета. Вот и таращился, недоумевая, как проповедник может быть заодно и воином.

Девчонка, которая шла с нами, тоже в основном молчала. Принцесса Дайю всё не могла взять в толк, доверять нам или нет. Доводом «за» было наличие у нас теневого щенка, которого она видела благодаря тому, что сама маг Тени. Доводом «против» обычная логика — принцесса ничего не знала о нас, тем более, как оказалось, мы и сами о ней не знали ровным счётом ничего.

— Ну, а почему тогда ты испугалась, что мы — «от дяди»? — снова спросил я у неё.

— Горный воин, так это ж из-за дяди я попала сюда! Это всё его хитрые козни, чего тут неясного? Поэтому я и ждала, что рано или поздно он появится.

— Ваше высочество, — с уважением кивнул бард, — Вы разговариваете на троецарском так, что Маюн позавидует. Чувствуется хорошая школа.

— Мой отец не жалеет денег на хороших учителей.

Я поджал губы, потерев подбородок. Меня в первую очередь интересовали немного другие подробности.

Пока что я слышал о трёх могучих силах, которые могли повлиять на события. Первая — это сам Вайкул, претендент в Тёмные Жрецы. За ним стоит Нереус, царь Моредара, южной столицы.

При этой мысли я усмехнулся… Скорее всего, Нереус и не догадывается, что творит его наместник. Моредарского царя даже не стоило брать в счёт — сотник Мирон слушался Вайкула беспрекословно, так что тут у наместника было всё схвачено. Комар носа не подточит.

Вторая сила — кнез города Солебрег, в котором я находился. Если этот Павлос Солебрежский знает о нас, то вскоре и мы узнаем о нём. Ну, а если тот громадина-десятник Платон сгинул вместе со своим отрядом где-нибудь под Солебрегом, то это значит, что кнез о нас не узнает.

Конечно, он явится к наместнику Вайкулу выяснить, что там с его отрядом, но это может произойти даже не сегодня, и не завтра.

Третья сила — это царь Могута Раздорожский. Но, насколько я понимал, она тут и так представлена, в виде этого барда, плющащего ухо об дверь.

Царь Раздорожья наверняка очень осторожный, думает на три хода вперёд, поэтому он сначала и разослал на юго-восток кучу своих подсылов, чтобы разобраться в обстановке. А когда разберётся, тогда уж и войска явятся… или не явятся.

Так что на данный момент я видел только одну реальную силу, и это наместник Вайкул. Поэтому-то я и интересовался дядей принцессы, пытаясь понять, стоит ли принимать его в расчёт, и ожидать проявления четвёртой силы.

Думать было тяжело. Варварские мозги ворочались нехотя, явно впервые охватывая столько информации, да ещё мешала эта пресловутая бросская кровь. Оказывается, долгая связь с цербером тоже потихоньку распаляла ярость внутри меня, поэтому приходилось делать паузы.

Даже не знаю, чьё именно это коварство, Неба или Бездны, засунуть меня в бросса. Я привык быть хладнокровным тёмным интриганом, но не вечно злым тугодумом.

Вот и сейчас, чтобы размышлять, я успокаивал кровь после долгой экскурсии по двору в сознании Кутеня… тьфу ты, как же быстро я привык к этому прозвищу. Кутень — кутёнок и тень? А девчонка-то гений.

— Просто, ваше высочество, когда мы допрашивали работорговца из того каравана… — продолжал бард, — ну, вы понимаете… в котором нас всех везли. Так вот, там было письмо на вашем, на лучевийском. Кто-то написал работорговцам, что вы движетесь в золотой Куан, одна и без охраны.

— Со мной было всего пять воинов, верных мне, — кивнула Дайю, — Это я сама решила помочь отцу. Папа не понимает, что дядя очень хитрый, он слишком доверяет ему. Я захотела доказать, и отправилась в Куан следом за дядей.

— Дядя хочет захватить власть? — спросил бард.

— Я и сама не понимаю, — покачала головой Дайю, — Просто я знаю, что дядя связан с заревийцами. А они — враги.