Нетопырь

— Painkilling stuff in ту room.[76]

— Вам нужен доктор, — сказал Джо. — Я сейчас…

— Не надо доктора. Через пару часов я буду в порядке.

— У вас что-то не так с дыханием.

— Уже давно. Астма. Дайте мне два часа полежать, и я уйду.

Джо вздохнул. Он знал, что делает еще одну ошибку.

— Не надо, — сказал он. — Вам нужно больше двух часов. К тому же не ваша вина, что у нас в Сиднее такие крутые лестницы. Утром я к вам загляну.

Он проводил гостя до комнаты, уложил на кровать и стянул с него ботинки. На столе стояли три пустые и две нетронутые бутылки виски. Джо был трезвенником, но богатый жизненный опыт убедил его, что с алкоголиками спорить бесполезно. Он открыл одну бутылку и поставил на столик рядом с кроватью. Парень наверняка проснется с жуткой головной болью.

— Слушаю, «Хрустальный храм».

— Алло, я говорю с Маргарет Доусон?

— Speaking.[77]

— Я смогу помочь вашему сыну, если вы скажете, что он убил Ингер Холтер.

— Что? Кто говорит?

— Друг. Положитесь на меня, миссис Доусон, иначе вашему сыну не сдобровать. Понимаете? Это он убил Ингер Холтер?

— Что это? Розыгрыш? Кто такая Ингер Холтер?

— Миссис Доусон, вы мать Эванса. У Ингер Холтер тоже есть мать. Только мы с вами можем помочь вашему сыну. Скажите, что Ингер Холтер убил он! Слышите?

— Я слышу, что вы пьяны. Я звоню в полицию.

— Скажите это!

— Я кладу трубку.

— Ска… Чертова сука!

Когда Биргитта вошла в кабинет, Алекс Томарос сидел, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову.

— Присаживайся, Биргитта.

Она села в кресло перед скромным письменным столом Томароса, и Алекс воспользовался случаем рассмотреть ее поближе. Биргитта выглядела измученной. Черные круги под глазами, расстроенный вид, лицо бледнее обычного.

— Несколько дней назад, Биргитта, меня приходил допрашивать один полицейский. Иностранец, некто Хоули. Из разговора стало ясно, что он переговорил с одной или несколькими сотрудницами и получил информацию… мм… личного характера. Конечно, мы все заинтересованы в том, чтобы убийство Ингер раскрыли, но я просто хочу сообщить, что в будущем подобные заявления будут расцениваться как… мм… предательство. Не стоит лишний раз напоминать, что в наших сложных условиях мы не можем держать персонал, которому не доверяем.

Биргитта молчала.

— Сегодня сюда звонил мужчина, и я случайно взял трубку. Конечно, он пытался изменить голос и говорить в нос, но я узнал акцент. Это снова был мистер Хоули, и спрашивал он тебя, Биргитта.

Биргитта вскинула взгляд:

— Харри? Сегодня?

Алекс снял очки.

— Ты знаешь, что нравишься мне, Биргитта, и признаюсь, я переживаю эту… мм… утечку лично. Я надеялся, что в будущем мы сможем подружиться по-настоящему. Так что не глупи, иначе ты все испортишь.

— Он звонил из Норвегии?

— Хотел бы я сказать «да», но к сожалению, судя по звонку, это была самая что ни на есть местная линия. Ты знаешь, Биргитта, мне скрывать нечего — во всяком случае, по этому делу. А им больше ничего и не нужно. Если ты будешь трепаться об остальном, Ингер это не поможет. Ну, могу я на тебя положиться, Биргитта?

— О чем «остальном», Алекс?

Он удивился:

— Я думал, Ингер рассказывала тебе. Как мы с ней ехали вместе.

— Куда ехали?

— С работы. Ингер казалась мне очень привлекательной, и я был немного несдержанным. Я просто хотел подвезти ее до дома и вовсе не собирался пугать. Но боюсь, она поняла мою шутку чересчур буквально.

— Не понимаю, о чем ты, Алекс. Думаю, ты и сам не понимаешь. Харри сказал, где он? Он перезвонит?

— Эй, эй, погоди. Ты называешь этого парня просто «Харри», а когда я о нем заговорил, ты покраснела. Что происходит? Между вами что-то есть?

Биргитта нервно перебирала руками.

Томарос перегнулся через стол и протянул руку к ее волосам, но она раздраженно оттолкнула его.

— Давай без этого, Алекс. Ты дурак, я всегда это говорила. В следующий раз, когда он позвонит, не будь таким простофилей и спроси, как мне его найти, о'кей?

Она встала и, тяжело ступая, вышла из комнаты.

Когда Лихач вошел в бар «Крикет», он глазам своим не поверил. Стоящий за стойкой Барроуз пожал плечами.

— Сидит уже два часа, — сказал он. — Пьяный в стельку.

В дальнем углу за их постоянным столиком сидела косвенная причина того, что двое его сотоварищей оказались в больнице. Лихач нащупал у бедра автоматический пистолет 45-го калибра марки «Хеклер и Кох» — недавнее приобретение — и направился к столику. Казалось, парень спал, упираясь подбородком в грудь. На столике стояла полупустая бутылка виски.

— Эй! — крикнул Лихач.

Голова медленно поднялась и наградила его дебильной улыбкой.

— Я тебя ждал, — прогнусавила голова.

— Ты сел не за тот столик, парень. — Лихач не шелохнулся.

У него было еще много дел — клиенты могли появиться когда угодно, и Лихачу не хотелось, чтобы этот придурок путался под ногами.

— Сперва ты должен мне кое-что сказать, — сказал парень.

— Почему «должен»? — Лихач положил руку на пистолет.