Неторопливо, бережно, всецело (ЛП)

Сэм прыскает в кулак. Он возвращается в колледж ночным автобусом, так что будет здесь примерно до одиннадцати. Слышу его язвительные комментарии на тему того, что у меня яйца в тисках, и кидаю в него подушку.

— Это Пит? — произносит мужской голос.

— Да, — отвечаю я.

— Пит, это Фил. — Должно быть, я слишком удивлён и не произношу ни слова, потому что он продолжает: — Твой инспектор по надзору.

— Да, сэр, — говорю я и выпрямляюсь, слушая его очень внимательно.

— Пит, если я сейчас заберу тебя, сможешь съездить со мной по одному делу? Это очень важно.

— Конечно, — соглашаюсь я, не раздумывая. — А можно узнать, куда мы собираемся?

— Я всё объясню, когда приеду, — отвечает он. Судя по голосу, он чем-то расстроен, и мне хочется узнать, что происходит. — Ты успеешь собраться за десять минут?

Мы заканчиваем разговор, и я иду одеваться. Мне интересно, что же такое важное могло случиться, раз я понадобился Филу в воскресенье. Но, полагаю, очень скоро всё прояснится.

Фил останавливает свой чёрный «форд» перед моим домом и машет, чтобы я садился.

— У меня плохие новости, Пит, — начинает он, не глядя на меня.

— Какие?

— Эдвард, паренёк из программы для несовершеннолетних, вчера после собрания встречался с сестрой. Всё было отлично, и мне казалось, что он встал на путь исправления, особенно после того, как провёл столько времени с тобой в лагере. Но произошла стычка, в результате которой приёмный отец его сестры серьёзно пострадал. Эдвард был ранен, и его недавно прооперировали. А приёмный отец умер.

— Что? — выдыхаю я. — Как такое могло произойти?

— Похоже, сестра Эдварда рассказала ему, что с ней не очень хорошо обращались. Эдвард потерял голову и сорвался. Он ударил приёмного отца, и они оба боролись за нож, который был у того мужчины. Эдвард провёл всё утро в операционной.

— Он в порядке? — обеспокоенно спрашиваю я.

Фил качает головой.

— Не уверен. Именно поэтому я и решил его навестить. Он больше никого не захочет видеть, а тебе вроде бы удалось установить с ним контакт, когда вы были в лагере, да и на вчерашнем собрании. Вот я и подумал, что, возможно, он захочет с тобой поговорить.

— А что теперь с ним будет? — интересуюсь я.

— Если повезёт, то его действия расценят как самозащиту. Попав в неприятности в прошлый раз, он был несовершеннолетним. Сейчас ему восемнадцать. Поэтому если обвинения всё-таки предъявят, его будут судить как взрослого. — Он качает головой и тяжело вздыхает. — Нужно, чтобы он рассказал кому-то свою версию событий, тогда Кастер сможет составить план защиты, но Эдвард не станет ни с кем разговаривать. Я уже связался с Бобом Кастером, и он тоже приедет поговорить с ним.

— Он у Рейган, — сообщаю я.

Фил бросает на меня взгляд и включает передачу.

— Да, я слышал.

Я откидываюсь на сиденье и почёсываю затылок.

— Я же говорил тебе обращаться с ней бережно, — напоминает мне Фил.

— Я так и делал, — оправдываюсь я. — Обращался очень бережно.

— Её отец, мягко говоря, не в восторге, — сообщает он мне. Но я и так был в этом уверен.

— Я безумно её люблю, Фил, — признаюсь ему.

Он постукивает большим пальцем по рулю, но больше ничего не говорит. Когда мы приезжаем в больницу, Фил показывает своё удостоверение, и нас пропускают в палату. Он заходит, и я вижу Тик-Така — нет, Эдварда — лежащего на кровати. Из его тела торчат разные трубки и провода, а сам он выглядит таким хрупким… Рядом на стуле сидит молодая девушка, держа его за руку, и я почти не сомневаюсь, что это его сестра.

— Мне не стоило ему говорить, — произносит она. — Если бы я ничего ему не рассказала, всего этого удалось бы избежать.

Фил протягивает ей бумажную салфетку, а я засовываю руки в карманы, не зная, куда ещё их деть.

— Привет, — здороваюсь я, когда она переводит взгляд на меня.

— Ты, должно быть, Пит, — отвечает она с улыбкой. — Эдвард столько всего о тебе рассказывал.

— Что произошло? — спрашиваю я, кивая в сторону кровати.

Её брови приподнимаются, изображая притворное веселье.

— Он пожертвовал своей жизнью ради меня. Снова. Когда-то он уже сделал так и попал в колонию для несовершеннолетних. А сегодня всё повторилось.

Фил кладёт руку ей на плечо и заставляет повернуться.

— Я бы выпил кофе, — говорит он. — Прогуляешься со мной?

Думаю, она понимает, что я хочу поговорить с Эдвардом, поэтому кивает и с тоской смотрит на кровать.

— Пожалуйста, убеди его бороться, — шепчет она. — Не позволяй ему опустить руки.

Они с Филом уходят, а я присаживаюсь на её стул и рассеянно грызу ногти, размышляя, стоит ли его разбудить.

— Я такой симпатичный, что ты даже в себя прийти не можешь, да? — спрашивает он тихим голосом. А я и не заметил, что он проснулся. — Дыши глубже, мужик, — продолжает он. — Ты с этим справишься.

— Как у тебя дела? — спрашиваю я, стараясь придать голосу хоть немного веселья. — Выглядишь ужасно.

— Спасибо. — Со стоном он пытается приподняться в кровати. — Говорят, жить буду. — Его взгляд блуждает по комнате, и я гадаю, думает ли он о мужчине, которого убил.