Читаем Нетразим. (СИ) полностью

  Посверлив взглядом действительно затихший, даже затаивший дыхание кружок, я ещё раз глубоко вздохнул:

  -Артефакты сперва снимите и поешьте, я начну только через час.

  -Точно? - Мне определённо не доверяют. Обидно, я ведь не давал повода.

  -Обещаю, что без вас не начну.

  Глядя как дети выбегают из зала и дождавшись пока останусь один, я ещё раз помассировал лицо. "Всё-таки общение с детьми это слишком сложно, как только люди справляются?" Так и не дождавшись озарения сверху, я выбросил мысль из головы и потянулся разумом к Джинкрассу. Пора было начинать...


***


  Закатное солнце уже скрылось за горным хребтом, последние лучи солнца скользнули по громаде зависшего в воздухе некрополиса, на миг задержались на центральном - самом высоком шпиле и исчезли, погрузив Зул Аман во тьму. Прошло несколько минут. Двадцать семь зиккуратов выстроенных по периметру города стали медленно наливаться сиянием. По улицам, стелясь над землёй, поползли хлопья белого тумана. С каждой минутой, туман становился плотнее и выше и через не полные десять минут полностью накрыл все строения в городе, даже сияющие зиккураты потонули в этом киселе практически без следа. Лишь громада некрополиса всё ещё возвышалась над белым морем, но и она сопротивлялась не долго.

  Любой обитатель Азерота мгновенно понял бы что природа тумана явно магическая, однако даже сильнейшие архимаги и искуснейшие синие драконы не смогли бы почувствовать, что происходит даже в метре от внешней границы накрывших город чар. Туман полностью глушил любые магические всплески от стороннего наблюдателя, а ночь и горные пики надёжно скрыли и его собственное существование от любопытных глаз.


  Защита поставлена. Теперь даже Малигос не почует что будет происходить сегодня ночью в Зул Амане.


  Ладонь обожгло острой болью. Ещё раз. И ещё. Глубокие разрезы начали быстро заполняться густой демонической кровью. Фиал с водой из Солнечного Колодца ложиться в повреждённую руку, пробка отлетает в сторону.

  Отчистить сознание...

  Золотистая, сияющая вода устремляется вниз, ещё во время падения смешиваясь с каплями моей крови... Вот она коснулась заготовки в бассейне... Золотые круги начали растекаться в тёмной синеве... И вода взбурлила!

  Вслед за первым фиалом отправился второй, без спешки, но и не задерживая движения ни на единую секунду. Поверхность чаши ходила ходуном, не кипела, нет, это скорее напоминало взметающиеся брызги, какие бывают когда штормовая волна разбивается о прибрежные скалы. Но волна приходит раз в несколько секунд и утихает, а тут вода словно обезумела, взметаясь воздух не переставая. Но не смотря на это... ещё ни единая капля не покинула границ металлического круга и не упала на плиты пола.

  В ход пошёл третий - последний из набранных мной в Сильвергарде фиалов и с ним в чашу также отправилась моя кровь. Теперь остался только трофей из Награнда...

  Мной завладело странное оцепенение. Я видел... Нет, чувствовал! Чувствовал все зарождающиеся сейчас в воде структуры. Ощущал каждую нить, каждый клубок, каждую "точку кристаллизации"... И... почти ничего не контролировал. Источник сам рождал себя, используя созданную мной заготовку и вложенный замысел. На что-то у него не хватало сил и тогда он... просил меня поделиться. Это были не мысли, не эмоции, ничего общего с обычным общением. Это было словно внезапно просыпающееся физическое чувство, как зуд в руке, или тронувшая руку детская ладошка, потребность в действии, порыв интуиции... Каждый раз по новому, но каждый раз абсолютно понятно. И я делился, щедро отдавая ему всю имеющуюся в наличии, далеко не маленькую, магическую мощь. Именно он - Источник, остановил мою руку, когда я уже занёс фиал с водой из Трона Стихий. И опять же он попросил его опрокинуть, когда основной каркас был подготовлен для принятия новой силы.

  Ничего подобного я никогда не испытывал, говорить про человеческую память излишне, но и демоническая молчала. А ведь я тоже менялся. Моя сущность, сила, накрепко спаивалась с сущностью нового Источника. Запоздало возникла паническая мысль, что я могу измениться настолько, что это станет заметно другим натрезимам и тогда меня ждёт смерть. Но нет, не смотря на напряжение и тщательные поиски, кардинальных изменений в себе я не замечал. Только объём резерва постоянно падал, заставляя начать опасаться за успех всего мероприятия. Источник использовал мою ману как несущий и одновременно скрепляющий материал, каким-то образом умудряясь фильтровать мою собственную силу от наносной скверны, в которой любой демон, волей-неволей, пропитывается по самую голову. Вероятно, дело было в той энергии которую я сам влил в воду и сам же отфильтровал, но каким именно образом происходил процесс я так и не смог понять. Источник просто тянул из меня исключительно чистую энергию, просто игнорируя посторонние примеси. А ведь вода в бассейне, в момент начала процесса, была напитана магией до предела, больше она просто уже была не способна удержать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее