Нецензурное убийство

В первый раз я так подумал еще во время учебы, когда, готовя необычайно нудную работу для просеминара, мы сидели с однокурсницей в читальне и просматривали старые газеты двадцатых — тридцатых годов XX века. Хотя мы и должны были искать что-то совсем другое, мы в первую очередь читали рекламу, объявления и, разумеется, полицейскую колонку. В какой-то момент однокурсница показала мне заметку об уважаемом жителе нашего города, который, вместо того чтобы пойти, когда стемнело, домой, шатался зачем-то по Шамбелянской, наверняка возвращаясь от какой-нибудь из облюбовавших эту тихую темную улочку проституток. В результате он лишился бумажника и часов, а к тому же нарвался на неприятность, которую журналист кратко резюмировал в ироническом заголовке: «Пан Адам схлопотал по мордам». Это была первая люблинско-детективная молекула, которая зародилась у меня в уме. Несмотря на то, что потом я писал совсем другие вещи, она начала притягивать очередные атомы, пока те, наконец, не вызвали цепную реакцию.

Все, о чем вы прочитали в этой книге, является лишь правдоподобными слухами. Большая же часть фактов и людей возникла в воображении автора, однако некоторые персонажи обязаны своей внешностью или характером историческим лицам. Правда, например, что превосходный комендант люблинской полиции, старший комиссар Альбин Собочинский был отстранен в конце ноября 1930 года, а его место занял достаточно неинтересный тип, старший комиссар Маковецкий. Реальным также является здание, в котором работал следственный отдел, — оно, впрочем, стоит и по сей день. Также ни в коей мере не являются вымыслом проблемы полицейских в межвоенный период, начиная с отсутствия бумаги и заканчивая слишком малым количеством машин, — эти проблемы и сегодня, в XXI веке, по-прежнему выглядят на удивление знакомо.

Но, как младший комиссар Мачеевский придерживался скорее духа, чем буквы закона, так и я в повествовании о нем позволил себе немного креативных приписок. Мои измышления были бы, однако, слишком уж шиты белыми нитками, если бы не помощь доброжелателей. В первую очередь мы вместе с младшим комиссаром Мачеевским по долгу службы пожимаем руку офицеру пресс-службы воеводский комендатуры в Люблине, nota bene — тоже младшему комиссару, Витольду Лясковскому, который помог мне отыскать золотую середину между реалиями следовательской работы и требованиями литературы. Уже от собственного имени я благодарю докторов: картографа Камиля Нестёрука и историка Анджея Особя, которые делились со мной своими знаниями и не клали трубку, даже когда я бывал назойлив. Добрыми советами поддерживали меня и подопытные читатели: жена Барбара и друзья, Катажина Арбачевская-Матыс, консультант по боксу Якуб Чвек, Цезарий Фронц, Малгожата и Славомир Пахольчики и Ромуальд Павляк. В качестве реванша — приглашаю в «Выквитную»!

Пока я писал этот роман, я посетил также не менее сотни интернет-страниц, часто возвращаясь к превосходному собранию архивных материалов Театра NN, и просмотрел множество книг. Из-за неустанного штудирования у меня в руках развалился репринт бесценного «Иллюстрированного путеводителя по Люблину» 1931 года. Чуть лучше перенесли мою работу две другие, уже более современные книги: «Государственная полиция в Люблинском воеводстве в 1919–1939 годах» Роберта Литвинского и путеводитель «Люблин и окрестности» Марты Деныс и Марека Вышковского, неутомимого искателя и популяризатора знаний по истории улиц и домов, который, наверное, по-прежнему прогуливается по Краковскому Предместью, Рынку и Гродзкой, хоть его ботинки не касаются уже мостовой.

* * *

Сегодня, спустя три года после того, как были написаны эти слова, готовя «Нецензурное убийство» к очередному изданию, переработанному и исправленному, могу добавить только одно: эту книжку написать стоило. Прежде всего потому, что благодаря ей я имел удовольствие лично познакомиться со многими, кого пленяет старый криминальный Люблин: историками, журналистами и читателями, которые много раз делились со мной своими знаниями, замечаниями, собственными историями и доброжелательностью. Я все включил в рапорт и передал в следственный отдел.