Неучтенная пешка

– Да ничего, ничего, – первой очнулась женщина, – все нормально.

И снова воцарилось безмолвие.

“Что ж они такие тормознутые”, – тоскливо подумал.

– Ну, – снова проявила инициативу женщина, – может... может присоединитесь к нашему костру? По ночам ходить в одиночестве опасно.

“Ну наконец-то!”.

– О, благодарю вас, – заулыбался, – с радостью приму предложение. Только вы не подскажите, куда могу пристроить свою лошадку?

– Я провожу! – вскочила на ноги девочка.

– Ниим! – грозно окликнул мужик. Но пигалица лишь отмахнулась.

“Кажется, я ему не нравлюсь!”.

– Веди, – улыбнулся ей.

Пока мы ходили, расстановка у костра незначительно изменилась – рыжебородый пропал, зато вместо него появился невысокий худой парень, с каким-то ассиметричным, некрасивым лицом, но при этом вид был... располагающий, что ли. Мне он сразу понравился, но, приглядевшись, я заподозрил, что парень болеет: нездоровый блеск глаз, бледность, общий утомленный вид. Даже жаль его стало.

– Присаживайтесь, – пригласила женщина, – есть будете?

– Спасибо, да.

Мне передали тарелку с уже знакомой кашей только без грибов и, вновь поблагодарив, принялся за еду, стараясь не показывать, как же сильно на самом деле проголодался. Но, кажется, не слишком получалось.

Когда с едой было покончено, и мы все пили отвар из трав (надо будет спросить название), старик, прокашлявшись, ворчливо сказал:

– Может быть молодой человек представиться.

– Ох. Простите мою невежливость, – смутился, – меня зовут, э-э-э... Корн.

– Корн? – переспросил старик, – какое... занимательное имя.

Я поспешно укрылся за своей кружкой.

Разумеется, Корн – не мое настоящее имя, это сокращение. Но я привык представляться всем так, и даже пояснять, что это прозвище тоже привык. Просто не люблю выделяться, а моя мама обладает весьма... своеобразным чувством юмора. Нет, ну если моего отца зовут Иван, то это же не повод называть меня Корней! Она хоть подумала, какие сложности ждут её сына с таким именем?! Кто б знал, как мне надоели “остроумные” шутки по этому поводу! Ну просто каждый считает своим долгом что-нибудь да выдать! “Правда в этом мире про Чуковского никто и не знает, – с некоторым опозданием дошло до меня. – Но не исправляться же теперь? Да и привык к этому прозвищу значительно сильнее, чем к имени”.

– А вас как зовут? – чтобы скрыть собственное смущение, поспешно спросил. Они представились: старик назвался Хирт, женщина оказалась Миррой, больной парень – Гендором. Затем Хирт спросил о роде моего занятия. Я ответил, что путешественник, в свою очередь, интересуясь, чем занимаются они “если это не секрет, конечно”. Оказалось, не секрет, а эти странные люди являются кем-то вроде то ли ученых, то ли археологов – не разобрал толком. В общем, тут поблизости есть странная скала, в которой время от времени на неопределенный срок появляется пещера, причем пещера необычная – поначалу не отличаясь от других, дальше она приобретает вид искусственно созданной. Вот эти люди её и изучают в попытках узнать секреты древних. Почему создание пещеры приписали именно пока что непонятным мне древним (переспрашивать постеснялся) не понял, но решил – им виднее. Вот только зачем тут девочка? Чья-то дочь?

– А вы не хотите прогуляться по пещере? – спросила эта самая девочка.

– Ниим, думаю, не стоит, – мягко сказал женщина.

– Почему же? – удивилась Ниим. – Мне кажется, нашему гостю будет интересно посмотреть творение Древних. Правда же?

– А разве мне туда можно? – усомнился я. – Вы действительно пустите на такой важный объект практически незнакомого человека?

– Можно-можно, – покивала искусительница, – нет там уже ничего особо секретного.

– Ну если никто не возражает,... – протянул. Мне действительно было жутко интересно посмотреть на таинственное полумагическое сооружение “древних”. Но я справедливо сомневался, что ребенок может выдавать разрешения на посещения таких объектов. Однако, к моему удивлению, больше никто возражать не стал.

-... тогда с удовольствием, – улыбнувшись, закончил фразу.

После разговор свернул на иные темы, в которых я больше прислушивался, чем участвовал. Ничего интересного, правда, не узнал, беседовал они о чем-то сугубо своем, рабочем – какие-то заклинания, какие-то расчеты. Я вежливо держал морду кирпичом, радуясь уже тому, что меня не трогали.

Впрочем, и этот разговор продлился недолго, вскоре все начали укладываться спать. Так как у меня не было спальника, одеяла или, на худой конец, хотя бы плаща, пришлось обходиться так. В результате спал плохо, встал рано и не выспавшийся. Все остальные дрыхли, лишь Мирра – единственная тут женщина – поднялась в то же время и приступила к приготовлению завтрака. Чтобы уж не быть совсем наглым нахлебником, вызвался ей помочь. Вообще-то я терпеть ненавижу готовить, но, в силу необходимости, умею весьма неплохо. Есть захочешь, и не так мучаться будешь.

За общим занятием мы разговорились и немного сблизились. Хотя говорила, конечно, больше она. И опять никакой полезной информации – все больше о своем, о бытовом. Но и мне отмолчаться не удалось.