Неучтенная планета

– Либо где-то есть – точнее, была – раса с точно таким же ментальным полем! Удивительная догадка, не правда ли?

– Но это бы значило, что мы и эти самые визы – родственники.

– А что, если мы произошли от зеленых тварей, растущих на деревьях? Чем плохо-то, а? Все это было: и визы, и арцы. И ментальное поле, и мосты, и война, и пепел из живого… Пепел покрыл планету толстенным слоем, по пояс можно было провалиться, и на зубах скрипело живое, в ноздри забивалось, в глаза… Зато наконец-то стало тихо, а то оно так орало, пока жгло себя… Все это было, а если нет… я найду того, кто это придумал, и убью на хрен!

– Откуда ты вообще взял эти капсулы?

– Я не брал. Они сами… взялись. Притянулись, как будто в засаде там сидели…

– Помнишь, когда и где? Хотя бы примерно?

– По-моему, с тех пор прошло три шиарийских года. Или около того, плюс-минус… Все немного перепуталось. А вот где – понятия не имею. Я тогда собирался на Руспо-семь, там должно было зацвести говорящее дерево. Давно хотел задать ему пару вопросов. А если учесть, что в тот момент мы были в районе Каила Центрального… В общем, ныряли за транспортниками, переходов десять сделали по изнанке, и вот в каком-то из промежутков между переходами я их и подцепил… В каком именно, где мы тогда были – черт его знает.

– Постарайся вспомнить.

– Уже пробовал, не выходит.

– Рамар, это очень важно.

– Да не помню я.

– Если вспомнишь хоть что-нибудь…

– Что ты прицепился? Не знаю я! Не помню, и все.

Впервые в жизни, если не считать незначительных эксцессов детского периода, Тиинонашт Дархостира ощущала злость. Она по привычке отмечала симптомы: легкое жжение в районе брюшного сосуда, непроизвольное напряжение бровных дуг, маятникообразное покачивание головных щупалец… Всеми этими ощущениями шиари была обязана маленькой неочеловеческой самке, которая честно смотрела ей в глаза и утверждала, что чудесным образом гармонизировалась сама по себе и отныне абсолютно не опасна. А Тиинонашт при этом очень хотела оставить без внимания явные нестыковки, поверить в волшебную самогармонизацию и побыстрее отпустить пациентку на волю – с условием, что она никогда больше сюда не вернется. Эта жажда самообмана огорчала ее больше всего.

Кстати, извинения за выведенный из строя мирогенератор прекраснейшая выслушала уже одиннадцать раз.

– Можно мне к моему кораблю?

– Приношу извинения, но исследования пока не закончены, – сдержанно ответила Тиинонашт. – Будут ли еще просьбы?

– Я бы переоделась. Ходить с голыми ногами – отвратительно.

Посмотрев на оммо, шиари подумала, что ей бы определенно подошла одежда для карликовой самки человека или для детеныша. Надо узнать, есть ли на складе комплект самого маленького размера. Всем пациентам центра душевной гармонии по прибытии выдавали удобный костюм спокойной голубой расцветки, хотя многие зачем-то привозили с собой кучу одежды и через пару дней потихоньку переодевались обратно…

И тут в голову Тиинонашт пришла неожиданная мысль, вызванная, очевидно, пережитым недовольством. Прежде шиари восприняла бы такую идею с неодобрением, но сейчас она показалась ей даже… подыскав нужное слово, ответственная за седьмой сектор определила ее как «забавную». Справившись с первым спонтанным порывом, она взвесила все «за» и «против» и обнаружила, что и того и другого примерно поровну. Однако Тиинонашт очень давно не делала ничего забавного. И, похоже, именно этого ей сейчас не хватало для душевной гармонии.