Неудачная реинкарнация

Голос его сорвался. Да и не знал он, как там дальше. Его мать часто напевала только эти слова.

- Прибейте щенка, и доделаем работу! - раздраженно сказал командир рейнджеров.

- Оставившему в степи костер - мучительная смерть на огне! - сказал Ит-Тырк, утирая слезы. - Кто из вас командир?!

И сжал в руке такой невзрачный, такой безобидный с виду ножик, единственный подарок своего неведомого отца. Жалобно заржал на краю оврага конь…

В мгновенной схватке рейнджеры сразу потеряли двоих - и отпрянули. И потеряли еще одного. А больше Ит-Тырку нечем было стрелять. Тогда бойцы застрелили его из арбалета, снова подожгли степь и ушли. Убитых командир группы приказал оставить: какое-то чувство подсказывало, что им еще потребуются все силы, чтоб добраться до безопасного лагеря.

С ближайшего холма рейнджеры заметили, что поджог снова не удался. Ветер погнал огонь на уже спаленное место, и пожар сник, не получая пищи. Получалось, что наказать степняков за ночное происшествие не вышло. Но возвращаться никому даже в голову не пришло, как и останавливаться для следующего поджога. Бойцы всей кожей чувствовали, как степь следит за ними злобными глазами. А еще они заметили на дальнем обзорном холме характерные отблески. Полицейский патруль тоже наблюдал за происходящим. Рейнджеры засекли, что из группы патрульных унесся в сторону предгорий вестовой, и поторопили лошадей. Они еще надеялись, что смогут уйти.

Потом из-за холма прилетела стрела и ударила командира группы в нагрудную броню. Пришлось спешиться, открыть ответную стрельбу, перебежками обогнуть холм - чтобы только увидеть уносящихся вдаль конников.

Стрелы прилетали еще не раз, не позволяя двигаться быстро. А когда попробовали не обращать на обстрелы внимания - один из бойцов получил прицельно стрелу в лицо. Его тоже бросили. Рейнджеры все еще надеялись вырваться из враждебной степи.

А потом их нагнал на легконогом степняке Дребен Хист.

* * *

Дребен Хист - и законы…

Они неторопливо ехали к обзорному холму - Дребен Хист и первый десятник. Зачем - десятник не спрашивал, хотя вполне мог и спросить. Но не спрашивал. Ехал и изнывал от любопытства. Весьма характерная ситуация для мужчин. Впрочем, и для женщин тоже.

Но есть любопытство - и производственная необходимость. Так что кое о чем следовало поговорить, раз уж выдался удобный случай без свидетелей.

- Ну? - иронично подбодрил десятника Хист.

- Командир, я не понял, за что ты порубил рейнджеров! - решился десятник. - Там же… глядеть страшно на то, что осталось! Ну пристрелили они степняка. Так мы же со степью воюем! Я не то чтобы против, но… хотелось бы понять! А то сделаю сам что не так, и найдут меня потом…

Десятник вспомнил и содрогнулся.

- Они преступили закон! - сурово сказал Хист.

- В смысле, имперский свод? Но…

- Настоящий закон, - сказал Хист и замолк.

Десятник не решился переспросить. Уж очень странно поглядел на него любимый командир. Словно решал про себя, а не убить ли на месте десятника, невзначай услышавшего лишнее? А ведь командир мог!

- Ну, слушай, любопытный! - буркнул наконец Хист. - Все равно же собирался тебе открыть…Чтоб ты знал: империя издавна живет по неким законам. И это не свод указов императора! Подумай сам: разве в деревне живут по указам? Дружат, любят, ссорятся, делят выпасы и покосы - по указам императора? Нет! Традиции - вот на чем держится все! Традиции и нормы деревенской жизни. То, что пришло к нам из далекого прошлого, что подтверждено временем… кстати, ты знаешь, кто такой Кыррабалта?

- Смутьян и бунтовщик, - недоуменно сказал десятник. - Песни еще про него есть. Красивые песни. Но я так думаю: душегуб и насильник. А уж потом в песнях приукрасили…

- Неправильно думаешь! - жестко обрезал Хист. - Преуменьшили в песнях - вот что случилось на самом деле! Черный Топор славен вовсе не тем, что половину империи обрушил в прах! Он оставил потомкам свод крестьянских законов - Правду Кыррабалты. Гениальное творение великого мыслителя! Что нам его слава воина! Посмотри вокруг: весь мир живет, не подозревая даже, что чеканные изречения, регулирующие всю нашу повседневную жизнь - просто выдержки из его великого философского труда! К сожалению, не дошедшего до наших дней… и мы пользуемся только устной традицией. Но даже в таком усеченном, искаженном виде величие его подвига поражает. Восстание Черного Топора - это вовсе не то, чем оно кажется. Установить в обществе господство справедливых норм - вот истинная цель крестьянских бунтов!

- Да уж, справедливых… - скептически сказал десятник.

- Именно что справедливых! - сверкнул глазами Хист. - Другое дело, соблюдаем мы эти нормы или нет! Но мы точно знаем, когда поступаем не по совести! Не расплатившийся ввечеру с наемным работником - есть вор! До сих пор ведь в городе напоминают эту норму нечестным нанимателям! И те побаиваются!

- Женщина без оружия - женщина, женщина с оружием - мужчина! - хмыкнул десятник. - Да… как-то я не думал, что это все идет от одного человека…