Неудачник

— Я ведь уже объяснила вам, мосье Пуаро, что меня послала леди Эстуэлл, — пожала плечиками Лили. — У нее сложилось свое особое мнение…

— А сами бы вы не пошли? — испытующе взглянул на нее Пуаро.

Девушка промолчала.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Я в затруднительном положении, мосье Пуаро. — Лили снова принялась разглаживать перчатки. — Мне бы не хотелось обмануть доверие леди Эстуэлл. В сущности, я всего лишь ее компаньонка, но она всегда обращалась со мной скорее как с дочерью или с племянницей. Она очень добра ко мне, и мне очень бы не хотелось… ну, создать у вас превратное представление, из-за которого вы отказались бы от дела.

— Создать превратное представление у Эркюля Пуаро? — Он искренне развеселился. — Cela ne se fait pas.[2] Итак, насколько я могу судить, вы считаете, что это у леди Эстуэлл, так сказать, каприз, блажь? Признайтесь, так ведь?

— Если вы настаиваете…

— Настаиваю, мадемуазель.

— По-моему, это просто смешно.

— Даже так?

— Я очень уважаю леди Эстуэлл…

— Не сомневаюсь в этом, — ободряюще отозвался Пуаро. — Ни секунды не сомневаюсь.

— Она, право же, чудесная женщина, очень добрая, но… как бы это сказать… не слишком умная. Образования она не получила, она ведь была актрисой перед тем, как выйти замуж за сэра Рубена, у нее полно всяких предрассудков и предубеждений. Если ей что-то пришло в голову, она будет стоять на своем, и никакие доводы на нее не подействуют. Стоило инспектору не очень тактично высказаться, она сразу же заявила, что подозревать мистера Леверсона — бред, до которого никто, кроме тупоголовых полицейских, не додумался бы, Чарлз на такое просто не способен.

— Но при этом никаких аргументов?

— Ни единого.

— Вот как! Скажите на милость…

— Я говорила ей, что бессмысленно идти к вам без всяких фактов, с одной убежденностью в невиновности мистера Леверсона.

— Вы ей так и сказали? Очень интересно.

Наметанным глазом Пуаро окинул Лили Маргрейв, отметив строгий черный костюм, дорогую крепдешиновую блузку с изящными оборочками и модную черную фетровую шляпку. Он оценил ее элегантность, красивое лицо с чуть выступающим подбородком и синие глаза с длинными ресницами. В поведении Пуаро что-то неуловимо изменилось; похоже, сейчас его больше интересовала сама гостья, чем дело, которое привело ее к нему.

— Как мне представляется, мадемуазель, леди Эстуэлл дама неуравновешенная и истеричная?

— Вот именно, — с готовностью подхватила девушка. — Она, как я уже сказала, очень добрая женщина, но убедить ее в чем бы то ни было — просто немыслимо.

— Может быть, она тоже кого-то подозревает, — предположил Пуаро. — У таких эмоциональных натур иногда возникают странные, ничем не обоснованные подозрения.

— Как вы догадались? Она и вправду твердит, что убийца — секретарь мистера Рубена, она терпеть его не может. А между тем полиция выяснила, что бедный мистер Трефюзис никак не мог этого сделать.

— А доказательств у леди Эстуэлл опять-таки нет?

— Разумеется. Одна «интуиция», — в голосе Лили Маргрейв явственно прозвучало пренебрежение.

— Я вижу, мадемуазель, — улыбнулся Пуаро, — вы не верите в интуицию?

— По-моему, это чушь, — отчеканила Лили.

— Les femmes,[3] — пробормотал Пуаро. — Они считают, что интуиция — оружие, которое им дал Господь. Вот только на одну верную догадку у них обычно приходится десять, которые ведут их по неверному пути.

— Я знаю, — отозвалась девушка, — но я же вам сказала, что такое леди Эстуэлл. С ней не поспоришь.

— И вы, мадемуазель, как девушка умная и рассудительная, предпочли не спорить и сделали то, о чем вас попросили: пришли ко мне и ввели меня au courant.[4]

Что-то в его голосе заставило Лили пристальнее взглянуть ему в глаза.

— Конечно же мне известно, как вы заняты, — начала она извиняющимся тоном, — как дорога вам каждая минута…

— Вы льстите мне, мадемуазель, — прервал ее Пуаро, — но, говоря по правде, в настоящее время у меня и впрямь несколько не терпящих отлагательств дел.

— Этого я и боялась, — отозвалась Лили, вставая со стула. — Я передам леди Эстуэлл…

Но Пуаро, похоже, вставать не собирался — он картинно откинулся в кресле и устремил на девушку немигающий взгляд.

— Вы так торопитесь уйти, мадемуазель? Присядьте ненадолго, прошу вас.

Кровь бросилась в лицо Лили и тут же отхлынула. Она нехотя вновь опустилась на стул.

— Мадемуазель, вы так энергичны и решительны, — произнес Пуаро, — вам следует быть немного снисходительней к старому человеку вроде меня, которому не так-то просто на что-то решиться. Вы меня не поняли, сударыня. Я вовсе не говорил, что намерен отказать леди Эстуэлл.

— Так вы приедете? — без всякого выражения спросила девушка. Она опустила глаза под пытливым взглядом собеседника.

— Передайте леди Эстуэлл, мадемуазель, что я целиком и полностью в ее распоряжении. Я приеду в Монрепо, если не ошибаюсь, сегодня вечером.

Пуаро встал, и посетительница поспешила последовать его примеру.

— Я… я скажу ей, мосье Пуаро. С вашей стороны очень любезно откликнуться на просьбу леди Эстуэлл, но только как бы ваши хлопоты не оказались напрасными.

— Все может быть, хотя… как знать?