Неудачник - книга первая

Оставшись один, походил кругами по комнате, потом лёг на кровать и попытался понять причину страха, который усиливался в нём с каждой минутой. Пламя фонаря мигнуло, и вслед за этим хлопнула входная дверь. Повернувшийся Клод увидел вошедшую Луизу. Девушка шла к нему, покачиваясь и почти не поднимая ног. От волнения он не сразу осознал, что она почти раздета. Света было мало, поэтому Клод всё понял, только когда она подошла почти вплотную. Это была не Луиза, а очень похожая на неё женщина лет двадцати пяти, и ещё в ней чувствовалось что-то, превратившее его страх в ужас. Гостья не дышала, и её остекленевшие глаза не двигались и не мигали! Сделав последние, какие-то дёрганые шаги, она наклонилась над оцепеневшим юношей и коснулась его губ своими. От холода поцелуя и пахнувшего в лицо запаха тлена Клод потерял сознание.

Видимо, обморок перешёл в сон, потому что очнулся только утром. Поначалу в голове не было ни одной мысли, потом он понял, что лежит голый в своей постели. В этом была какая-то неправильность, и когда стал о ней думать, вспомнил всё. Опять навалился страх. Рядом кто-то зашевелился, и Клод, обмирая, скосил туда глаза. Рядом лежала укрытая одеялом вчерашняя гостья. Если бы не молочно-белая, слегка сморщенная кожа и тусклые, какие-то пыльные волосы, её можно было бы назвать красавицей. Вчера она не дышала, сегодня прикрытая одеялом грудь слегка колыхалась в такт дыханию. И глаза, которые смотрели на Клода, хоть и пугали, но уже двигались и даже изредка моргали.

– Проснулся? – спросила она скрипучим голосом. – Извини, но я тебя за ночь выцедила и для удобства раздела.

Перепугавшись, он откинул одеяло и схватился за своё мужское достоинство. Вроде всё было цело.

– Глупенький! – рассмеялась она дребезжащим голосом. – Я имела в виду не это. Для того чтобы заниматься любовью, я должна восстановиться, а для этого нужна сила, её у тебя и забрала, а не то, о чём ты подумал. Ну у меня и голос! Ничего, это должно быстро пройти.

Клод присмотрелся к себе и понял, что в нём почти не осталось магических сил.

– Нужно вставать, – сказала она, убирая одеяло. – Надо найти мне одежду. Не ходить же в погребальной рубашке – это холодно и неприлично.

Женщина встала и подошла к столу. Клод не заметил грации в движениях её точёной фигуры, но они уже не походили на вчерашние дёрганья.

– Пирожные с мёдом! – довольно воскликнула гостья. – Как раз то, что мне нужно! Жаль, что пока не почувствую вкуса. Что стоишь? Раз призвал меня, то должен заботиться! Мне срочно нужно чего-нибудь попить и одеться!

– Я призывал не вас, а другую, – ответил он. – Вы мёртвая, я мне была нужна живая. Правда, портрет...

– Какой портрет? – спросила она, поедая принесённые сестрой пирожные. – Если мой, то ты мог видеть его только на смертной лестнице, а там изображения умерших членов семьи.

– Я из Вирены и не знаю ваших обычаев, – ответил Клод, уже догадываясь, кого воскресил. – Вы графиня Ургель?

Она не успела ответить. Без стука открылась дверь в гостиную, и на пороге появился Крис. При виде обнажённой красавицы его лицо задрожало, и мальчишка бросился к ней, упал на колени и обхватил руками ноги.

– Ты вернулась, мама! – плача, сказал он. – Я так долго этого ждал!

Глава 14

– Всю твою одежду сожгли, – виновато сказал Крис. – Ты же знаешь обычай. Но у нас сейчас гостит молодая дворянка с хорошей фигурой, так что можно что-нибудь взять у неё.

– Она гостит в постели моего мужа? – спросила графиня.

– Пока нет, но к этому идёт, – ответил Крис. – Извини мама, но отец вряд ли тебе обрадуется. Он говорил, что два года назад хотел оживить тебя с помощью Гербера, но маг отказал. Они тогда поссорились, и из-за этой ссоры Гербер уехал. Но сейчас...

– Понятно, – сказала она. – Влюбился! Ну и ладно, у меня теперь тоже есть любовь.

– Мне ещё рано! – запаниковал Клод. – Я готов вам помочь, но только не в этом!

– Ну и дурак! Разве не ты призывал любовь? На кого он хотел направить своё заклинание, сын?

– На Луизу, – отведя в сторону взгляд, ответил Крис. – Извини, Клод, но я клялся в том, что не расскажу о воздействии на образ сестры, а не матери.

– Запомни, – сказала Клоду графиня, – что никогда соплячка не сравнится с молодой опытной женщиной! Ты сам ещё девственник, и моя дочь наверняка ничего не умеет. А от опыта отказываются только дураки. Ну ладно, не хочешь меня, и не надо, только тогда вырви вызванную тобой любовь. Я не восстановилась, поэтому такая спокойная и рассудительная, а как только стану живой и горячей, я тебя, дорогуша, заезжу! И сделаю это так, что ты будешь упрашивать, чтобы я подольше с тебя не слазила! Мы теперь связаны на всю жизнь. Пока я не проживу без тебя и дня, но скоро смогу отлучаться на месяц-два. Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Ты дал мне долгую жизнь в молодом теле, и я отслужу не только в знак благодарности, но и из чистого расчёта. Твоя жизнь – это и моя жизнь, а твоя смерть станет моим концом! Судя по тому, с какой лёгкостью сын провёл тебя с портретом, ты недавно в империи, поэтому моя помощь не будет лишней.