Неудачник (ЛП)

В таком подходе нет ничего привлекательного. На самом деле, это похоже на ту же манипуляцию, которая привела нас сюда. Однако с практической точки зрения, если он разбудит весь дом и моему отцу придется выйти на лужайку в домашнем халате, у нас у всех будет куча проблем. Поэтому я надеваю толстовку и ботинки, а затем вылезаю из окна. Я нахожу ЭрДжея, стоящего у дерева в дальнем углу дома. Он выглядывает из тени, когда слышит мои шаги.

— Спасибо, — говорит он с нерешительностью в голосе. — Я знаю, что ты не хочешь со мной разговаривать.

— Отлично. Хорошо поболтали.

Он проводит рукой по своим темным волосам, явно нервничая.

— Но если ты дашь мне несколько минут, чтобы объяснить, что творится у меня в голове…

— Мне все равно.

Как бы я ни была эмоционально утомлена, я ненавижу тот факт, что моя первая мысль о том, как сексуально он выглядит в черной футболке и свободных джинсах с многолетними воспоминаниями. Его брюки более откровенны, чем все, что выходит из его рта.

— Пожалуйста, — что-то в его глазах не позволяет мне отвернуться от него. Не знаю, распознаю ли я его искренность, но она близка. Отчаяние, возможно.

— Хорошо, — бормочу я. — Давай побыстрее.

Мы идем под полной луной по тропинке, ведущей от задней части дома к озеру. Некоторое время он молчит. На расстоянии мы следим за светом наших телефонов, чтобы ориентироваться среди поваленных сучьев деревьев, камней и впадин. Я не уверенна, собирается ли он с мыслями или просто репетирует тщательно продуманный бред, который он последние несколько часов сочинял в своем общежитии при квалифицированной помощи Фенна и Лоусона.

Тишина, однако, приятная. Я скучаю по тому, как лес шепчет поздно ночью. Когда песни насекомых затихают и только теплый летний ветерок шевелит листья. Крылья совы, взлетающей с ветки. Слабый стук лапок крошечных грызунов по траве. Это вводит меня в транс, и я не понимаю, пока серебряное отражение луны на воде не поймает мой взгляд, что мы прошли весь путь до озера, не проронив ни слова.

У кромки воды перевернута старая ржавая лодка с веслами, и мы сидим и смотрим на рябь на поверхности воды. Проходит еще около минуты, прежде чем он чувствует мое беспокойство и вдыхает воздух, умоляя сохранить ему жизнь.

— Мне очень жаль, — Эрджей поворачивается ко мне лицом, но я не встречаюсь с ним взглядом, пока нащупываю ногой камень в грязи. — Я всю ночь думал о том, что ты, должно быть, чувствуешь. И я понял. Я сильно облажался.

— Ты был коварным, подлым гадом, который вторгся в мою личную жизнь, чтобы я пошла с тобой на свидание, — я нахожу хороший экземпляр и счищаю с него песок, а затем бросаю его в черный, мягко плещущийся прилив.

— Ты права. И я оправдывал это перед собой десятками разных способов.

— Потому что ты знал, что это неправильно.

— Знал.

По крайней мере, он это признает. Я уже закончила раздавать баллы Брауни, но он заработал себе еще одну минуту моего снисхождения.

— Продолжай, — ногой я соскребаю грязь в поисках новых камней.

— В своей голове я сказал себе, что хочу понять, кто ты, чтобы понять, как к тебе подойти.

Я бросаю еще один камень в воду и смотрю, как он скатывается.

— Большинство людей делают это, разговаривая, знаешь ли. Они не взламывают чужие банковские счета, чтобы выяснить, сколько потратить на подарок ко дню рождения.

— Верно, — он прочищает горло, чтобы скрыть смех, и да поможет мне это, я ткну его лицом в грязь, если он хоть немного усмехнется. — Сегодняшний день заставил меня кое-что понять. Кажется, мой моральный компас немного сбился. Знаешь, я начал возиться с компьютерами в качестве хобби. Я хотел узнать больше. Потом мне нужно было проверить себя. Так эта глупая вещь, которой я увлекся в детстве, заняла всю мою жизнь и стала тем костылем, на который я опирался во всем. Я не задумывался об этом.

— Это довольно запутанно, ЭрДжей, — я делаю еще пару бросков со следующего камня. Узоры, которые он рисует на воде, расширяются и скользят к темноте во всех направлениях. — Но это ты позволил этому выйти из-под контроля.

— Теперь я это признаю. В свое оправдание скажу, что, когда я впервые увидел тебя, у меня, кажется, помутнел рассудок. Вот эта потрясающая девушка, умная и саркастичная, и я умираю от желания узнать ее, но я думаю, что где-то по пути я забыл, как просто общаться с людьми, — он наклоняется вперед, опускает подбородок на руки, опираясь локтями на колени. — Знаешь, переезжая, я взял за правило не привязываться к людям. Зачем беспокоиться, верно? Только вот часть этого правила заключалась в том, чтобы убедиться, что я могу отвергнуть их до того, как они покинут меня. И я думаю, что взлом дал мне…

Он резко останавливается, и я не могу остановить себя, чтобы посмотреть, в чем дело. Испуганное выражение его лица заставляет меня нахмуриться.

— Что?

ЭрДжей проводит ладонью по лбу, на мгновение закрывая глаза от моего взгляда.

— Кажется, я прозрел, — бормочет он, звуча так несчастно, что мне приходится бороться со смехом.

Но я отказываюсь проявлять хоть каплю юмора сейчас. Он подумает, что утомил меня, а мы совсем не в том месте.