Неудачница и некромант

Занятой человек, стоявший напротив двери в одном полотенце, мрачно улыбнулся. В очередной раз махнул рукой на недосып и попытку отоспаться хотя бы днем, во время выходного, и пошел спасать девицу потерявшую разум. Прямо так, в полотенце. Но, к счастью, увидел, какими глазами на него смотрит коленопреклоненная кикимора и сообразил вернуться и одеться.

А может, и не к счастью, как думала одна богиня. В полотенце он выглядел, на ее вкус, гораздо привлекательнее, чем в своих проклепанных серебром черных одеждах.

Шел спасать девицу маг уверенно, ориентируясь на поисковый огонек, выращенный прямо в ладони. Рядом семенила обеспокоенная мамаша и пыталась доказать, что так-то дочка у нее хорошая, а может, и вообще чудесная. Она домашняя, работящая, послушная. А вот кошка почему-то получается со странностями. И откуда оно? Папаша же там вообще мудрец, каких поискать.

Мужчина на все слова кивал и очень надеялся, что однажды ему не придется искать еще и этого папашу. А то, мало ли на каких зельях его разум держится?

А кикимора продолжала тарахтеть и расхваливать дочь. И разбирайся бедный маг в женщинах лучше, он запросто бы заподозрил что-то нехорошее. Например, что обеспокоенная мамаша надумала выдать свое чадушко замуж. И теперь ищет дурака, готового жениться на вечно сбегающей безмозглой кошке.

– Открывай шкаф! – торжественно велела Лена, держа на вытянутых руках кошку и ощущая себя жрицей в языческом храме.

Кошка флегматично висела и только изредка помахивала хвостом, видимо, не имела ничего против участия в разных подозрительных ритуалах.

– Теперь сундук, только осторожно! – отдала следующий приказ Лена, когда голем чуть не сорвала с петель дверцу своей части шкафа.

Елена Прекрасная сидела на кровати, как зритель в кинотеатре. И даже орешки в сахаре ела, за неимением попкорна.

– Аккуратненько, – прошептала Лена, наблюдая за тем, как Е-сий-моя медленно поднимает крышку сундука. – Не спугни.

Крышка легонько стукнулась о стенку шкафа. Лена шагнула вперед и уверенно забросила кошку в сундук к мышке.

А вот дальше все пошло не по плану.

Мышь, узрев перед собой кошку, встала на задние лапки, выставила по-боксерски передние и подозрительно заискрилась, словно была сломанным электрическим прибором.

А кошка, увидев обещанный сюрприз, дико заорала, одним прыжком покинула сундук, и шустро взбежав по занавеске, стала орать уже с карниза.

– Святой бурундук, – ошарашено сказала Лена. – Это из чего они бумагу делают?

– Из целлюлозы, – совершенно спокойно ответила мышь и, увидев выражение лица девушки, шлепнулась на спину и стала хихикать, подергивая лапками и запуская маленькие молнии.

Кошка заорала еще противнее, так, словно ее кто-то начал есть живьем.

Бедная Е-сий-моя застыла как памятник железному скелету.

Елена Прекрасная зачем-то накрылась простыней и то ли продолжила под ней есть орешки, то ли так вот странно дрожала от страха.

А Лена стояла и вспоминала чудный рассказ опекуна о мстительном хомяке, гадившем кому-то в чай. Подумать ей, правда, не дали. Дверь ни с того, ни с сего распахнулась так, словно ее хорошенько пнули. В комнату тут же закатилось что-то маленькое, Лене едва по локоть, зеленое, как одна белка, и лохматое, как болонка. Оно завопило что-то о бедной деточке и бросилось срывать занавески.

А следом за этим странным существом зашел некромант. Осмотрел комнату, остановил взгляд на Лене. Потом подошел к шкафу с сундуком и полюбовался ржущей, как лошадь, мышью. Потом посмотрел на кошку, которую нечто зеленое пыталось сбить с карниза оборванной занавеской. А потом весомо сказал:

– Дура!

И Лена поняла, что возможная мстительность мыши не главная ее проблема. И даже в кошке, которая, похоже, тоже не просто кошка, не главная.

Первоочередной проблемой являлся опекун. Который предупреждал и даже приводил примеры.

– Я не хотела, – совсем по-детски прошептала Лена.

Было успокоившаяся мышь, опять засмеялась. А зеленое нечто, наконец, сбило кошку на пол и тут же накрыло ее занавеской, уговаривая бедную деточку успокоиться. Кошка же успокаиваться не желала и орала не переставая.

В общем, всем было чем заняться и это главное. Даже голем продолжала изображать памятник. Наверное, мечтала о карьере мима.

А где-то далеко, тихо и незаметно, одна богиня старательно напитывала силой тоненькую нить, соединявшую некроманта и Лену. И радовалась, что эти два, не понимающих своего счастья, идиота, наконец-то подошли друг к другу достаточно близко.

Глава 8 О церемонии посвящения в студенты и прочих безобразиях. А еще о том, что пить и жаловаться надо осторожно, утешать, кстати, тоже, и о богине, случайно усилившей что-то не то