Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева

Основная ставка в этой рискованной игре делалась на ракетно-ядерные вооружения. Советский руководитель хотел, чтобы правительства и граждане западных стран оказались перед жестким выбором: либо взять на себя ответственность за последствия термоядерной войны, либо разобрать возведенные ими бастионы антисоветизма. Из поля зрения историков, особенно американских, зачастую выпадает тот факт, что Хрущев в 1958-1961 гг. не только создавал кризисные ситуации, балансируя на грани ядерной войны, но и вел кампанию за разоружение. Советскому руководителю хотелось сгладить впечатление об агрессивности СССР. В апреле 1957 г. Хрущев сказал на заседании Президиума, что Советскому Союзу следует вести мощную кампанию за запрещение ядерных вооружений. Иначе, сказал он, «будут говорить, что мы отказываемся от борьбы против атомного оружия. Мы тогда лишимся поддержки широких масс, оппозиционно настроенных»^{536}. В ноябре 1958 г. Советский Союз объявил об одностороннем моратории на ядерные испытания (спустя несколько дней после того, как США и Великобритания сделали то же самое). В феврале 1960 г. Хрущев подал на рассмотрение Президиума следующую идею: выйти к американцам с предложением о том, что СССР готов в первую очередь уничтожить свои МБР и ядерные боеголовки при условии, что США ликвидируют свои военные базы, расположенные по периметру советских границ, вместе со стратегическими бомбардировщиками. «Это, собственно, разоружение всех военных союзов, потому что значит ликвидировать эти базы? Это полетят НАТО, СЕАТО, СЕНТО»^{537}.

В сентябре 1959 г. Хрущев прибыл в США по приглашению президента Эйзенхауэра и впервые оказался на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН. В пропагандистском запале советский лидер огласил план «всеобщего и полного разоружения». Хрущеву казалось, что его большая игра приносит дивиденды. Он разъезжал по всей Америке, явно получая удовольствие от того, что самая могущественная в мире капиталистическая страна вынуждена, сдерживая свое высокомерие, принимать у себя «коммуниста номер один». Его зять, Алексей Аджубей, и группа советских журналистов талантливо и энергично формировали для советской и восточноевропейской аудитории облик Хрущева — «борца за мир». Внимание к Хрущеву в Америке было дополнительным бонусом, который дала ему его «ракетная доктрина», и советскому лидеру это нравилось. С другой стороны, встреча Хрущева «лицом к лицу с Америкой» выявила его неготовность к серьезным переговорам. Могущество Америки, ее богатство не только произвели на него впечатление, но и настроили на драчливый лад. В глубине души он чувствовал себя неуверенно и все время искал повод, к чему бы придраться, чтобы дать американцам отпор. Вместе с тем он так и не смог вытянуть из Эйзенхауэра каких-либо определенных уступок в вопросе о Западном Берлине^{538}.

Хрущеву очень хотелось показать советским людям, что его подход к решению международных проблем может принести экономические выгоды, причем немедленные. После широко освещавшейся в прессе поездки по Соединенным Штатам и предвкушая успех встречи на высшем уровне в Париже, на которой он собирался добиться у Запада уступок по германскому вопросу, Хрущев решил обнародовать свои мысли об экономических последствиях разрядки напряженности с США. В декабре 1959 г. Хрущев направил членам Президиума письмо, в котором предлагал радикальный план сокращения вооруженных сил «даже без условий о взаимности со стороны других государств». Советскому Союзу, уверял он, больше не нужна многочисленная армия, поскольку наличие ракетно-ядерных войск является для потенциального агрессора достаточно грозным средством сдерживания. Военная реформа, писал он, стала бы «неотразимым ударом по врагам мира и по поджигателям и сторонникам холодной войны». Этот шаг «ни в коей степени не наносит ущерба нашей обороне, но дает нам большие политические, моральные и экономические выгоды. Если сейчас не использовать этого, то, говоря языком экономиста, это означало бы не использовать в полную мощь накопленные капиталы нашей социалистической политикой и нашей социалистической экономикой». 12 января 1960 г. на заседании Верховного Совета Хрущев объявил о сокращении численности вооруженных сил до 1,2 млн. человек в течение трех лет. Было отправлено в отставку четверть миллиона человек из офицерского состава. Эта военная реформа, по мысли Хрущева, была логически связана с созданием месяцем ранее Ракетных войск стратегического назначения. Правда, многие бывшие офицеры остались без адекватной материальной компенсации, без возможности получить другую профессию, пенсионное пособие или жилье^{539}.